Шрифт:
Действующие лица и события повести вымышлены, и сходство их с реальными лицами и событиями абсолютно случайно.
Автор
Глава 1
На самой окраине большого процветающего города были… две ямы.
Справа от шоссе и слева от шоссе.
В этих ямах лепились друг к другу старые деревянные домишки.
Полусгнившими фундаментами они цеплялись за глинистый грунт, и казалось, пытались выползти наверх.
Любой дождь превращал тропинки между
Грязь заливала и без того тусклые окна хибар.
Даже в самую ясную погоду они напоминали толпу слепых уродцев, которым никогда не выбраться к свету.
На карте города домишки не значились с прошлого века.
Ямы считались засыпанными. А жильцы убогих хибар переселёнными в благоустроенные спальные районы города. А посему чиновники спали спокойно.
В одном из домишек жила Раиса. Ей недавно исполнилось семнадцать лет.
Раиса была сиротой. Из родных у неё были только тётка, которая жила в деревне.
Стоял апрель. Тёплый, но хмурый. На город один за другим накатывали туманы, шли моросящие дожди.
В один из таких дней Рая познакомилась с Артуром.
Девушка поехала на набережную посмотреть на ледоход.
Она стояла одна одинёшенька на сыром ветру в своём стареньком пальто.
По сравнению с ним бредень и тот был плотнее.
Раиса ёжилась от холода, но не уходила. Она смотрела, как льдины наползают одна на другую, а между ними плещется и извивается чёрная вода.
Кто-то подошёл к ней сзади и сказал, – здравствуйте!
Раиса вздрогнула и обернулась. Первое, что она увидела, были большие чёрные глаза. Они излучали приветливый свет, который окутывал Раису с головы до ног.
– Меня зовут Артур, – сказал незнакомец, – работаю на заводе.
Раиса смотрела на него во все глаза и молчала.
– Может быть, вы назовёте мне своё имя? – ласково улыбнулся он.
– Раиса, Рая, – прошептала девушка.
– Рая – хорошее имя для красавицы похожей на гурию, – сказал он.
Раиса не знала, кто такая гурия, но голос Артура взволновал её до невероятности.
– Вы совсем замёрзли, – сказал он и взял её за руку.
Раиса руки не отняла. Через десять минут они сидели в кафе и пили кофе со сливками и заварным рулетом.
Артур рассказал о себе и своих родных. Его родители и два брата жили в Спитаке. Мама была преподавателем географии, отец строителем. Один брат учился в вузе, другой заканчивал школу.
Артур приехал сюда после института. Город ему понравился. Он нашёл работу и подумывал о том, чтобы остаться здесь жить.
Пока он обитал в заводском общежитии, но надеялся заработать на собственное жильё.
Раиса рассказала, что у неё никого нет, кроме
Но через неделю привела его к себе.
… Если Артур и пришёл в ужас, то по лицу его это было незаметно.
Он огляделся вокруг и сказал, что дело поправимое, если взяться за всё с умом.
Рая поняла его слова так, как понимали их большинство девушек прошлого века. От радости она едва не бросилась ему на шею, и только природная стеснительность сдержала её порыв.
… Ночью он шептал ей непонятные слова на чужом языке.
И хотя Раиса не понимала ни единого слова, его гортанная речь втекала в её уши, в её сердце, и ей казалось, что она пьёт сладкий густой сироп из шиповника.
Губы Артура оставляли на губах Раисы опьяняющий привкус диких роз.
– Я так люблю тебя, – выдыхала она, – так люблю.
Прошло время, и Раиса призналась возлюбленному, что она беременна.
Артур не скрывал своей радости. На следующий день они пошли в загс и подали заявление.
Раисе казалось, что живёт она не в убогом домишке на дне затхлой ямы, а в раю.
Артур окончательно переселился к ней.
Он перекрыл крышу, починил крыльцо. Начал ставить сарай.
И тут пришла телеграмма из Спитака, – приезжай срочно. Больна мать.
Армен взял две недели за свой счёт. Он хотел, чтобы Раиса поехала с ним.
Но она почему-то испугалась встречи с его родными и сказала, что лучше, чтобы он отвёз её на родину после свадьбы. Артур спорить не стал, понимая сердцем её страхи и опасения и не желая травмировать беременную подругу и ребёнка.
И он уехал один. Прощаясь, Артур долго обнимал Раису на перроне, смотрел без отрыва в глаза, точно пытался запомнить навек. Он запрыгнул в вагон в последний миг, ослепительно улыбнувшись разъярённой проводнице.
И последние слова его были, – береги сына!
Раиса хотела спросить, – а если родится дочь?
Но Артур уже был далеко и ничего не мог услышать.
Раиса вернулась домой. В ней зародилось какое-то смутное ощущение тревоги. Ночью она ворочалась с боку на бок и была не в силах уснуть.
Утром вставала вся разбитая. Но, превозмогая себя, отправлялась на работу. Еле– еле дожидалась вечера.
Ей хотелось лечь в постель, накрыться с головой одеялом и лежать, не шевелясь до приезда Артура.
Ночь снова оказалась бессонной. Так прошла неделя.
Беспокойство продолжало разъедать её душу, несмотря на то, что Артур прислал ей телеграмму, в которой сообщал, что доехал хорошо, и что болезнь матери была не такой серьёзной, как показалось вначале докторам. Обещал скоро вернуться.