Свободный Охотник

Щеголев Александр Геннадьевич

Свободный Охотник смотрит на оружие в своей руке. Словно размышляет: пришло ли время? Погибать ужасно не хочется — в шаге от победы…

— Заменить воздух не так просто, — возражает он. — Но если ты еще не наговорился — что ж…

Бессмыслица какая-то.

С какой целью вождь тварей раз за разом пытается объясниться, зачем ему нужно выглядеть лучше, чем он есть на самом деле? В истории его падения нет ни красоты, ни тайны! Сын гипа Пустоты мечтал создать новое Управление, чтобы возобновить строительство Метро. Какой Истинный не мечтал о том же! Сделать это другими способами, кроме военных,

было невозможно, и тогда молодой наследник решил раскрутить войну по всей Галактике, выбрав себе в союзники тварей. Договорился со звериными королями, а затем осуществил коварный план — якобы Голый Народ взял в заложники экспедицию, работавшую на Мерцающих Усах. Всех, включая наследника… Мерзавец, очевидно, искренне полагал, что не совершает ничего плохого, что это меняет?!

— Не знаю, какими словами ты собирался лгать мне, Гладкий, но я уверен: ты умолчишь кое о чем. Например, о том, что людей на Мерцающих Усах не взяли в плен, а просто уничтожили.

— Ну почему же — лгать? — радуется собеседник. — Ты очень проницательный человек, сын гипа Узора.

— Именно лгать. Потому что начали вы с руководителя — известного тополога, прозванного людьми Большим Лбом. Ведь это ты убил бывшего Координатора, Гладкий! И не отказывайся, не трать свою искренность. Я видел запись. Подлый импульс выпустил кто-то, кого старец хорошо знал…

— Ты видел документ? — К вождю звероидов сразу возвращается серьезность.

— Женщина, владевшая документом, умерла, но он сохранился в ее семье. Когда-то, давным-давно, к ней в гости явился таинственный незнакомец, который забрал архив Большого Лба и взамен подарил эту запись. Ты ведь хорошо понимаешь, о чем я говорю, Гладкий. Несчастная состарившаяся ассистентка оставила очень характерное описание пришельца.

Вождь Гладкий хмуро молчит, не отвечая. Вспоминает прошлое? Готовит новую ложь?

А рядом, параллельно со словесным поединком хозяев, смертельно бьются слуги. Темп замедлился, рычание иссякло, и все-таки это настоящая драка — страшно смотреть. По аннигиляторам на спинах теперь можно разобрать, кто есть кто. Выяснение отношений между соплеменниками явно подходит к концу, крепкотелый надстаевый уже сорвал дыхательную маску с морды Ласкового, уже метит растопыренными пальцами в глаза предателя. Тот отчаянно защищается, пустив в дело свирепые клыки, но валериановая пыль быстро сомнет рассудок воина. Немного времени остается Ласковому проявлять свою свирепость…

Вождь Гладкий вдруг сжимает кулаки.

— Большой Лоб был для меня всем, — говорит он изменившимся голосом. — И отцом, и матерью. Гип Пустоты занимался Внегалактическим Тоннелем, а жена гипа наслаждалась запретной любовью с гипом Узора. Не до меня им было, Истинным… В общем, если тебя интересует имя убийцы, милый мальчик, я с удовольствием открою эту тайну.

Недолго помолчав, он заставляет себя продолжить:

— Мне было всего семнадцать Единиц, когда Координатора убили. Я сумел провести собственное расследование и даже раздобыл полную запись гибели Большого Лба. Запись дала мне возможность исследовать полевые характеристики оружия, из которого ударили по шлюзу. Аннигилятор принадлежал руководителю службы охраны гипа Пустоты, то есть главный из телохранителей и совершил это

убийство. Кто мог приказать ему? Только один человек в гипархате — сам гип. Мой отец. Вот так, мальчик.

— Твой отец? — удивлен Свободный Охотник. — Отец Хозяюшки? — Он вспоминает гордого старика, который помог ему бежать из плена. — Зачем?

— А мне зачем? — усмехается Гладкий.

— Но ведь твой отец сам пригласил бывшего Координатора, когда было принято решение тянуть Внегалактический за пределы Мерцающих Усов!

— Очень просто. Мировоззрение бывшего Координатора неожиданно для всех оказалось никак не соответствующим новой должности. Причем, он не считал нужным скрывать свои взгляды от кого бы то ни было, так что у гипа Пустоты была веская причина прервать жизнедеятельность великого ученого.

Звериный вождь улыбается. Вообще, поведение врага необъяснимым образом изменилось — странной приветливостью наполнены теперь его слова и жесты.

— Наконец-то мы приблизились к разгадке, от которой ты бежал с таким упорством, Неуловимый… — продолжает он.

Опять разговор прерван! Декодер не вполне уверенно переводит, приспосабливаясь к возникшим трудностям:

«Ты не вождь Гладкий, ты обманщик… Я все понял… Если тебе не нужно выстригаться, значит…»

Люди дружно поворачивают головы. Шпион Ласковый ползет к ним, скаля окровавленную морду, тщетно стараясь вернуть дыхательную маску на место. Однако ядовитое веселье уже вошло в его организм.

«…значит, твой титул вовсе не вечен!.. У тебя просто нет титула!..»

Их Резвость надстаевый Бархатный никуда не ползет. Представитель славной династии лежит неподвижно, с бесстыдством раскинув лапы — в стремительно растущей луже крови. Морда запрокинута. Под мордой, среди комьев слипшейся шерсти, отвратительно пульсирует что-то темное, рваное, бесформенное — это живет своей жизнью перегрызенное горло. Зря Бархатный сорвал с предателя дыхательную маску, освободив из клетки ярость взбунтовавшегося раба. Королевская ярость оказалась слабее. Зубы Ласкового нашли дорогу к холеной шее…

В груди Свободного Охотника — вспышка радости. Молодец, друг! — беззвучно шевелятся его губы; победа наша! — сияют его глаза.

— Надо же, — равнодушно говорит вождь Гладкий, разглядывая труп звероида. — Такой большой начальник, и так мелко сдох. Коллега Твердолапый будет долго смеяться. Мы с тобой остановились, Неуловимый, на том, что… — возвращает он взгляд собеседнику.

Радость гаснет мгновенно, сменяясь черно-белой, резко очерченной ясностью. Враг тянет время — чего-то ждет, на что-то надеется! Свободный Охотник обрывает ниточку его странного дружелюбия:

— Мы остановились на том, что затеянное тобой «спасение человечества» — это абсолютная чушь. Ты подсчитывал, сколько людей погибло? И скольких еще ты намерен убить?

Смена тональности слишком быстра для вождя Гладкого. Он рвется что-то объяснить:

— Разумеется, люди гибнут! Система назначила свою цену, и нам всем придется ее заплатить.

— Ты веришь в Единую Систему?

— Так же, как и ты, гип Узора. Поразительно, как много между нами общего. Когда Галактика переходит на новый уровень, у вождей цивилизации есть дела поважнее, чем подсчитывать потери, согласись.