Шрифт:
Дмитрий Тарабанов.
"Свободный поиск".
Роман.
(Демо-отрывки).
2001
Пункт 4: Элизобарра-Торр. (отрывок)
Чтивотолкователь и Муравьед.
В зале ожидания, кроме меня, еще один человек. Он теребит хлюпкую книжечку и прижимает к ней пластинку жидкокристалического романа.
– Который час, не скажете?
– спрашивает он.
Жестом показываю, что часов у меня нет.
– Прошу прощения, - извиняется. Несколько минут молчит, потом, от нечего делать, решает продолжить.
– А сами вы нездешний?
– Нездешний, -
– Я тоже. Ну, в смысле, тоже с Элизобарры, только в Рапира-Мире живу. У меня там ферма небольшая. Культивирую различные сорта обоев и прочих фито-покрытий. Выгодная работа. А на досуге - книжки читаю. У меня библиотека наследственная, с Земли привезенная. Некоторые из книг читать нельзя вообще - от них только пыль осталась. Лежат такие в пакетиках, распотрошенные. Кучки листов. Даже заглавия не прочесть. Еще на классических языках написанные. А сам я, кроме итальянского, никакого не знаю. У меня тысяч пять бумажных книг, а осилил только три. Вот одна из них.
Вертит у меня перед глазами серенькой такой, неприметной. С остатками золотого письма.
– Эт что?
– спрашиваю я, сощурясь.
– "Анна Каренина", - гордо заявляет он.
– Перевод со славянского. Автор один написал еще до того, как человек землю покинул. Книга про поезда.
– Про поезда?
– без особого интереса уточняю.
– Ну, не совсем. Поезд там упоминается всего раз. И то в конце. Но я то знаю, что он - главный герой... А вот вторая моя книжка - это "Линии смерти". Три автора, новенькие какие-то написали.
– Что-то не слышал про такую...
– Ну как! Альтернативная история: что бы случилось, если бы люди не научились пробивать пространство и им бы пришлось бороздить просторы галактики на своих многотонных драндулетах. И есть там планетка такая. С ног до головы рельсами опутанная. И по рельсам этим гоняют поезда.
– И?..
– Я вдруг подумал: а ведь не совпадение это! Два человека не могут про поезда писать, потому что поезд - явление одно, а два человека - это сразу два явления. А половины явления быть не может, потому что читатель обязан получать цельный товар, а не половину истории. И я решил обратиться к чтивотолкователю с заявлением о нарушении авторами моих читательских прав. А, если можно, одного из авторов в плагиате обвинить. Наверное, лучше того, который "Каренину"
написал. У него она послабее, чем "Линии", получилась.
Понимающе киваю.
Или мой сосед - сектант, прикидывающийся дурачком, или дурачок, свободно играющий свою роль.
Над дверью кабинета чтивотолкователя вспыхивает надпись "Свободно", после чего дверь открывается и из нее выходит тинэйджер в не самом хорошом расположении духа. Он бормочит под нос какие-то непристойности на местном диалекте и уходит, прижимая к груди ультрабумажные распечатки.
– Моя очередь, - напоминаю я. Поднимаюсь и захожу в кабинет.
Борец за права несчастных читателей не возмущается. Я ведь раньше него пришел.
Захлопывая за собой дверь, отделяю себя от Торра и переношусь эдак на шесть - семь веков в прошлое Земли.
Офис выполнен в лучшем стиле и напоминает комнату
За лакерованным деревяным столиком с резными ножками, расположившимся под окном, сидит мужчина в длинной кудрявой шевелюре и щелкает пером по столу.
– Присаживайтесь, - приглашает он, не глядя.
Отодвигаю стульчик с вымученной лазерным резцом спинкой и занимаю место напротив него.
– Чем будем расплачиваться?
– его первый вопрос.
Я протягиваю индивидку.
– У меня есть и наличные...
– Наличные в Торре не любят. Наличными пользуются только сектанты и преступники. Поэтому, если на счету есть сумма, то лучше ей расплачиваться, - он наконец поднимает на меня глаза.
– По какому вы вопросу?
– Чтиво...
– протягиваю я и извлекаю из кармана джинсов белый пакет.
– Ну, это ясно, что чтиво. Вот какие с ним тонкости связаны - совсем другое, - он распечатывает пакет.
– Так, посмотрим...
Хм.
– Что?
Чтивотолкователь держит в своих руках небольшой листок бумаги, желтый от старости, со следами подтеков и смазанными черными буковками.
Я уже распечатывал пакет. Еще тогда в камере хранения, когда мне согласились предоставить отдельную комнату для проверки сохранности багажа. И эти буковки меня не обнадежили. Такого языка я не знал в помине.
– Ух-ты!
– произносит чтивотолкователь, закинув нижнюю губу на верхнюю от удивления.
– Где вы такой хлам нашли?
Его слова пробуждают во мне целый караван опасений. Если он этот "хлам" на моих глазах решит сжечь или просто скормит мусоросборнику...
– Осторожней, - не сдерживаясь, напоминаю я.
– Ничего, я свое дело знаю... Вам известно, что это не типографская печать?
– Искренне на это надеюсь.
Разойдись этот листочек крупным тиражем по Метафедерации и за ее пределы, весь мой поиск становится безнадежным.
– Это не типографская печать. Это - самиздат. Или просто любительская распечатка какого-нибудь своего творения.
– Но она же бумажная!
– напоминаю я.
– Ясно, что бумажная. Бумага, к вашему сведению, еще в ходе на большинстве миров. Мы, конечно, в качестве традиций, стараемся использовать ультрапэйпер, но, сами понимаете, скоро и нам придется переходить на общеупотребляемые носители. Вообще, Элизобарра еле держится пока в составе Метофедерации. У нас была идея провести административную реформу и провозгласить себя Свободной Торрианской Провинцией, уничтожив все мультиэнтрансы и транзитные интерпорты. Так бы мы и независимость получили и от Секты с Прессом оградились. Только подавляющее большинство членов Конгресса не согласилось и пригрозило кобальтом нас забросать с орбиты. Даже контрольный спутник повесили, который всегда держится поблизости столицы. Так что...