Свободный Волк
Шрифт:
От своего белоголового поводыря он узнал довольно много из того, что было нужно. Парнишка был общителен и охотно разговаривал с пришельцем. Стайсу досталось и оружие, с которым он умел обращаться, поскольку подготовка Волков к их деятельности включает также и умение пользоваться любым примитивным оружием, какое только можно представить. Вот и здесь не оказалось ничего, что было бы незнакомо Стайсу. Поэтому он вызвал восхищение у своих друзей тем, как ловко бил рыбу гарпуном. И как здорово охотился с луком и стрелами.
Но Стайс был недоволен. Лук ему не нравился. Следовало обзавестись куда более эффектным оружием.
Стайс сожалел, что племя, куда его забросило, не умело обрабатывать металлы. Но это ничего, он добудет себе оружие. Он узнал от своего поводыря, белоголового Джукса, что на восток отсюда есть и другие племена. У них имеется металл, который поморы выменивали на шкуры и другой товар. Металлический наконечник копья был вещью страшно дорогой. Лишь вождь имел таких четыре, а у Домнуса был лишь один. Но у многих не было вообще.
«Вот и остался бы, – предложил неуемный Вендрикс, – женился бы, обмазался бы жиром. Освоил бы технологию плавки металлов. Завоевал бы племена соседей. Построил феодальное государство, развел торговлю, учил бы воинов борьбе кун-су.»
Он много еще чего придумал, но Стайс его не слушал. Ему нужна была лошадь.
Лошади на континенте были, это ему точно сказал Джукс, которого он и в самом деле обучил некоторым приемам борьбы. Мальчишка легковат, но жилист, старателен и бесстрашен. Будущий вождь, подумалось почему-то Волку.
Сам он занимался по шесть часов в день, чтобы экстренно наращенная мышечная масса не повисла на нем бесформенным мешком и не сделала его похожим на бурдюк с мясом. Адаптационная система все выдавала ему неуды и тройки, хотя он сам полагал, что все гораздо лучше.
«Задница висит, – недовольно брюзжал Юсс, – я бы с такой кормой даже плавать в ванной постыдился, не то, что людям показаться!»
Вечером они сидели у костра всем стойбищем. Утром Волку предстояло уходить, и это был прощальный ужин, если можно так назвать. Тихо бормотали барабаны, сухо постукивали палочки неизвестного инструмента, взлетали искры от костра. Вечер был теплым, и воины разделись от своих шкур.
Стайсу нравились поморы. Быт их прямо из каменного века, но суровость жизни не наложила на них отпечатка грубости. Они любили петь, смеяться и шутить. Такие вечера непременно заканчивали день, если позволяла погода. Они собирались вокруг общего костра и ели мясо и рыбу – с жиром, само собой. Вот отчего у Стайса и не ладилась программа! Готовили один котел на все племя. Тут же, путаясь под ногами, бегали собаки в поисках остатков пиршества.
У Волков всегда было много друзей в чужих мирах. Они умели находить общий язык со многими. И Стайс не раз и не десять раз уже сидел так под звездами с друзьями. Не обязательно костер, не обязательно мясо в котле. Не обязательны даже танцы и музыка. Но было что-то общее во всех этих собраниях
Стайс любил сидеть с такими вот, как многие сказали бы, примитивными племенами. Была в них некая притягательность. Едва ли это отрицал бы и нимра. Конечно, подтвердил Юсс. Впрочем, нимра непременно затеял бы возню, соревнование по борьбе. Всех бы раскидал и, довольный, сел бы у костра, слушая похвалы себе. Конечно, удивился нимра, а как же иначе?
Но есть во всем этом нечто печальное, о чем Стайс предпочитал не думать. Он – Волк, Свободный Волк. Он посидит у костра с друзьями, попоет песни, потанцует и уйдет в полет. А когда вернется, минуя по пути с полсотни иных миров, то не найдет на прежнем месте никого из тех, с кем пел песни под звездами. Никто его не встретит и не скажет, как его ждали. Он уходит навсегда. Для него проходит год-два, а его друзья умирают и оставляют внуков, а то и праправнуков, которым нет дела до него.
«Ну, теперь-то у тебя совсем иная ситуация.-утешил его Юсс. – Теперь ты, как и все.» Странно, а он не радовался.
Стайс сидел и слушал стариков-поморов. Те рассказывали сказки. Как водится, о прекрасных принцах. О принцессах. О колдунах. О громадной рыбе-острове. О славном плавании героя Турнфа через океан. О том, как он сразился с двуглавым (только так!) морским драконом. О том, как герой Аддиваг сошелся в битве с величайшей Тыквой, и сколько лет потом поморы ели кашу из нее.
Постепенно смех утихал. Глаза туманились от медовухи. Поморы залегли вокруг костра на шкурах, и теплый вечер под незнакомыми Стайсу звездами приобрел ту упоительную прелесть, о которой он вспоминал обычно потом в полете. Взлетали искры от костра. Рыжие усы поморов мокры от хмеля. Ночь глубока, как небо. Дует теплый ветер с суши.
Стайс сомкнул глаза и тихо закачался на волнах счастливых снов, которыми так богата юность. Кто-то спал, а кто-то грезил. Дети давно умаялись, и все улеглись вповалку на шкурах у костра. Только не спит белоголовый, все таращит полусонные глазенки. Когда еще позволят так поваляться рядом со взрослыми у костра. Будни поморов суровы, а тепла бывает мало.
Слушайте же, слушайте, поморы, о героях древности. О мудрых и сильных. О бескорыстных и правдолюбивых. О дружбе, верности, любви. Сказание о принце с Лебедя 12, Ярсе Стамайере, Летучем Барсе.
Заколыхались дремуче головы и затуманились глаза слезою. Да, согласились воины-поморы, рыбаки и звероловы, это лучшая из сказок.
Летучий Барс родился на звездах. Его вскормила Звездная Медведица. Ему пела колыбельную царица ночи, Полярная Звезда. Никто не слышал, откуда, от какого племени был Летучий Барс. Да и родят ли таких, как он, простые люди? Наверно, попало однажды в землю звездное семечко и образовало невиданный горюн-цветок, в котором и родился Ярс Стамайер. Он пришел со звезд, в великой колеснице, осыпанный неистовым, сжигающим огнем, как лунной пылью.