Свободу медведям
Шрифт:
Фрау Тратт лишь официальным тоном осведомилась:
— Куда следует отправить его останки?
Но это еще до того, как я смог прочесть его записную книжку, чтобы иметь представление о его родственниках.
Позднее, когда я смог читать, мне представился усталый Ватцек-Траммер, утомленный похоронными обязанностями. Так или иначе, через его руки прошли два поколения покойников этой семьи — умерших непосредственно и абсолютно или считавшихся умершими.
Само собой разумеется, Зигги нужно
— В любом случае вы счастливчик, — сказала фрау Тратт. — Подобного рода вещи стоят недешево, но Кефф сколачивает для него ящик.
— Кефф? — удивился я. — Почему Кефф?
— Откуда мне знать, — ответила фрау Тратт. — Это всего лишь ящик — совсем простой. Сами понимаете, задарма много не получишь.
«Уж точно не от тебя», — подумал я. А вслух спросил:
— А где Галлен?
— Какое вам дело, где она? — окрысилась фрау Тратт.
Но я не стал удовлетворять ее любопытство. Я сел на кровати, сгорбившись над своими полотенцами, подсыхающими после последней в этот день ванны, стараясь приготовиться к прикосновениям заскорузлых рук старухи Тратт, — натирая меня, она не обращала внимания на меня самого; и как замечательно пахло орехом колдовское снадобье.
Но Тратт повторила:
— Какое вам дело до того, где она? Вы имеете насчет ее какие-то планы?
Но я ответил:
— Мне просто интересно, где скрывается Галлен. Она ни разу не навестила меня.
— А она и не придет, — заявила добрая фрау Тратт, — пока вы не будете в состоянии носить хоть что-нибудь из одежды. — При этих словах она мазнула меня ледяной ореховой мазью, а когда я дернулся, выпрямляясь, надавила на мою шею другой рукой так, что моя голова оказалась меж колен. Она слегка пригнула мне плечи, растирая и похлопывая, попадая ведьминой мазью мне прямо в ухо. Ее голос доходил до меня словно из-под воды, с трудом пробиваясь ко мне, будто я был угрем, которого хотели извлечь из-под камня и зажарить на сковородке. — Надеюсь, на данный момент у вас нет никаких планов? — не унималась она.
— Никаких, — быстро кивнул я, осознавая, что это первая здравая мысль, пришедшая мне в голову после этих проклятых пчел. Вспоминая, разумеется, что однажды Зигги сказал о планах. Когда он объяснял, что нужно делать, чтобы не расстраивать их. «Никаких планов, Графф, — это во-первых. Никаких карт, дат прибытия в какой-либо пункт или дат возвращения». И тут меня разобрал смех, от которого все мое тело мелко затряслось, — и вправду, это было нелепо: отсутствие планов должно было стать основой нашего с ним путешествия. Но как при этом нелепо выглядел его безумный и тщательно разработанный план по
— Я сделала вам больно, герр Тратт? — спросила фрау Тратт, которая, очевидно, ощутила мое дребезжание даже своим застывшим, бесчувственным мозгом.
Но я лишь громко рассмеялся.
— Никаких планов, фрау Тратт! — воскликнул я. — Никаких! И я не хочу их строить! К черту планы! К черту меня самого, — прокричал я ей, — если я вздумаю строить эти чертовы планы!
— Боже ты мой! — воскликнула несравненная старушенция Тратт. — Я лишь спросила, чтобы поддержать беседу.
— Лжете! — заорал я, и она попятилась от меня; волшебная ведьмина мазь сохла на ее руках с такой скоростью, что можно было видеть, как она исчезает прямо на глазах.
Где была Галлен
В конце концов, из-за моих ванн и постельного режима — после того, как я поправился настолько, чтобы носить нечто вроде набедренной повязки, и после того, как я, соответственно, оскорбил фрау Тратт, пытаясь добиться того, чтобы меня опекал кто-то другой, — за мной снова стала ухаживать Галлен.
Мне было позволено продемонстрировать ей мои пчелиные укусы в наименее интимных местах — все еще красные, несмотря на мое утомительное лечение. По той причине, как мне было сказано, что мои бедные антитела исчезли из крови на тридцать пятом или тридцать шестом укусе, практически оставив меня без всякого иммунитета.
— Как ты себя чувствуешь? — спросила Галлен.
— У меня очень низкий иммунитет, — ответил я ей, и мы несколько пространно поговорили о моих антителах.
— Что ты теперь собираешься делать? — спросила она.
— Я не строил никаких планов, — быстро сказал я, и она приблизилась к моей кровати, складывая и снова опуская руки, словно не зная, куда их деть. Слишком высокая и слишком запрятанная под этим нарядом маленькой девочки — с рюшами и складками, в застегнутой наглухо блузке с буфами на плечах и оборками по краю рукава. Уверен, выбор старушки Тратт. Так сказать, тщательно продуманная защита против меня. Чтоб ей сдохнуть! — Присядь, Галлен, — предложил я ей, подвигаясь и освобождая место.
— У тебя же почти нет иммунитета, — насмешливо напомнила мне она, словно умудренная опытом и годами чертовка — ее излюбленная маска под одеждой.
— А что ты делала? — спросил я ее.
— Думала, — ответила Галлен и подперла подбородок рукой. Как если бы с этой минуты начала думать, чтобы убедить меня.
— О чем?
— О том, что ты собираешься теперь делать, — сказала она.
— У меня нет никаких планов, — повторил я ей. — Но я должен что-то предпринять насчет Зигги.