Сводная любовь
Шрифт:
– Мне надо идти, – я искала в себе хоть каплю трезвости.
– Ты бы дала мне знать, что я… я тебе не безразличен. Как не понимал тебя в детстве, так и сейчас не понимаю.
Наверно нужно быть взрослым, чтобы иметь смелость такие слова произнести. Вот, как люди в двадцать три года умеют, я бы не решилась признаться.
– И я тебя не понимаю. Ты изменчивый, – сказала я, с воспламеняющейся любовью, глядя в его лицо.
– Неспокойный, – ласково улыбнулся он и провёл пальцами по моей щеке. От такой нежности у меня ноги становились мягкими, и завязывался
И тут, как в глупой комедии – входит папа. Естественно без стука и застаёт нас на месте преступления.
Глава 14
На Диме был рабочий комбинезон ярко-оранжевого цвета, что совершенно непривычно. Он уставился на нас большими злыми глазами, и мы с Дёмой разошлись в стороны.
– Что, сынок, персонал на вкус пробуешь? – без улыбки спросил Дима.
Надо знать моего отчима. Он одним своим лицом может показать, кто в доме хозяин, и что все неправы, и будут последствия.
– Извиняюсь перед Ириской. За трусы, так сказать.– Дёма пытался противостоять отцу.
Если честно, получалось не очень. Особенно, когда Дима стал подходить к нему, опасно так поворачивая голову, и глядя на сына искоса.
– На Лину внимание обрати, – прошипел змей старший. – К Ире приближаться запрещаю.
– Как скажешь…
Я ахнула.
Я уже начала думать, как сказать Демьяну, что он мне небезразличен. А Дёмка, как в детстве, послушный мальчик и папочкины приказы выполняет.
Где мой умишко? Я же сама понимаю, что папа Дима нам не даст быть вместе, ни в какой перспективе. И Демьян будет его слушаться, даже если будет велено жениться на Лине.
Дёмка растерянно посмотрел на меня. Понял, что ляпнул оскорбительные слова, что проявил слабость. Хотя я его не осуждала, я ведь не сказала на каком уровне наши отношения.
Я рванула с места из кабинета. Меня никто не останавливал, никто не утешал.
Действительно, надо поговорить. И если Дёмка способен пойти против воли отца, то это одно. А если пожелает наши чувства оставить в тайне, то значит - подонок.
А вообще он - слабак. И не стоило на него надеяться. Обидно, но я скорее уволюсь, чем останусь в этой фирме, смотреть, как Лина довольная из его кабинета выходит.
Не спал он с ней!
В её четвёртом размере столько опыта, что не увильнуть тебе Демьян, особенно, если папа прикажет.
Нереальный спектр эмоций рухнул на меня. И я решила все свои переживания вылить в бухгалтерию. Раз Лина меня завалила работой, то я постараюсь выполнить. Тоже хочу быть такой же механической куклой из элитных экономистов. Хочу, чтобы меня ценили, как специалиста, а не как «младшего подметающего» фирмы.
Работали мы до пяти часов вечера, но я задержалась, как собственно и Лина.
Она – конвейер. Так работала, что загляденье. Или выслуживалась перед Дмитрием Евгеньевичем, который ей сыночка обещал.
Я подошла к окну.
На заднем дворе стоял огромный грузовик. Кабина была откинута, и походила машина на, склонившего голову,
К окну подошла Лина с блаженством на лице стала наблюдать за развернувшейся картиной за окном. Иногда поглядывала, как я крашу глаза, держа перед собой маленькое зеркальце из пудреницы.
– На свидание? – тихо спросила она.
– Да, однокурсник пригласил.
Успокойся уже. Не буду я с Демьяном.
Я физически почувствовала, как Лина перестала напрягаться. Разлилась, растаяла. Даже глянула на неё, не вытек ли силикон. Нет, бодренько торчал вперёд.
– Ты хорошо работаешь, – похвалила меня Лина. – Тебе действительно нужно переводиться на заочное обучение и вкладываться в практику. С такой хваткой, ты станешь профессионалом к моему возрасту, тебе цены не будет.
– А сколько тебе лет? – я закрыла пудреницу и с любопытством посмотрела на неё.
– Тридцать два, – улыбнулась она голливудской улыбкой.
Я раскрыла рот от удивления. Довольная Лина приподняла бровь.
– Я думала, вы с Дёмой ровесники, – опешила я.
Она красиво рассмеялась.
– Спасибо, – Лина опять заворожённо посмотрела в окно. – И как приятно осознавать, что настоящие мужики Вяземские имеют слабость к женщинам старшего возраста, – она была такая довольная, что мне захотелось её ударить.
– Только Дима, – прошипела я.
Соперница моя самодовольно усмехнулась. Задавила меня авторитетом.
– Демьян в Москве жил с женщиной старше меня, – поведала она мне секрет. – Это у них наследственно.
А потом её зверский взгляд заявил: «Вали с однокурсником на свидание, тебе здесь ловить нечего».
– Офигеть, – выдохнула я, взяв свою куртку и сумку, покинула бухгалтерию.
Я прибывала в лёгком шоке. Конечно, у Демьяна наверняка были женщины. Мне обидно, но этого не избежать. Но чтобы он, как и Дима жил с какой-то тётей! И пусть в данном случае, тётя – это моя мама, странности Дмитрия Евгеньевича это не уменьшает.
А может, это всё враки? Фифа, допустим, наврала, чтобы сделать новой начальнице день.
Вполне возможно.
Лина догнала меня уже на выходе. На её лице отображалось победоносное довольство.
– Откуда ты это знаешь? – громко, под грохот проезжающей фуры, спросила я. Наблюдала как она белоснежными перчатками застёгивает короткое пальто.
– Что он любит старше себя? Мы любовники, девочка. Не расстраивайся, скоро будем родственницами. Так твой отчим решил, – усмехнулась Лина и огорошено замерла, когда увидела, что к входу подъезжает гигантский чёрный внедорожник. На крыше которого, явно не хватало ракетной установки. Тонированные стёкла, сияющая полировка.