Сводные. Запрети мне любить тебя
Шрифт:
– Ян! – Крикнула во весь голос. – Ян, остановись. Пожалуйста. Выслушай меня, прошу! – Запыхавшись, перешла на обычный шаг.
Соколов замер. Весь его силуэт напрягся. Но он так и не обернулся. Лишь с силой сжал ладонью дверцу, которую держал, чтобы закрыть.
Вероника же, наоборот, победно смотрела на меня, ухмыляясь до того ядовито, что хотелось выцарапать ей глаза и стереть эту ехидцу с её напичканных гиалуроновой кислотой губ. Она расслабленно облокотилась о пассажирскую дверцу машины и приготовилась смотреть шоу.
Я
Я обессилено остановилась, упав на колени и смотря вслед красному Мустангу, который уносил с собой моё счастье. Выхватив из кармана куртки телефон, я принялась лихорадочно набирать номер Яна, но абонент был выключен.
И тут мой взгляд наткнулся на черное пятно, оставшееся на асфальте. Нахмурившись, трясущимися руками коснулась пятна, с удивлением обнаружив, что это масло, вытекшее из труб Мустанга.
В голове тут же пронеслась мимолетная фраза Соколова, брошенная им, когда мы сидели в его гараже после покатушек, болтая: «Нужно заехать к механику, масло иногда подтекает, наверное, с мотором что-то не то. Будет хреново, если крякнет где-то по дороге.»
Масло… С его машиной что-то не так!
Вскочив на ноги, пыталась уловить хотя бы одну внятную мысль среди бесконечного хаоса панических.
Что мне делать? Как предупредить его? Яну нельзя участвовать в гонках!
В горле пересохло от волнения. Сердце колотилось, как сумасшедшее. Сорвавшись с места, я бросилась к стартовой линии. Но так просто добраться до неё у меня не получилось. Пришлось продираться сквозь недовольных, злых людей, которые уже заняли свои места неподалеку от трассы.
Защитные ограждения вдоль гоночной полосы не давали мне пройти, поэтому я шарила глазами вдоль трассы, надеясь отыскать небольшой проход. Еще раз кинув взгляд в сторону стартовой линии, заметила, что почти все участники уже там. И Алекс среди них. Его желтый Шевроле стоял во втором ряду.
Господи, пожалуйста, надеюсь, что Ян просто уехал… Решил не участвовать в гонке.
Но моим мольбам не суждено было быть услышанными.
Красный Мустанг, ревя мотором, встал в числе последних машин, выстроившихся в четыре ряда. Газанув для того, чтобы поторопить организаторов и дать «зеленый свет» началу гонок, Ян высунулся в окно и крикнул что-то человеку, сидящему на вышке. Тот кивнул и подал непонятный мне сигнал девушке с флагами, стоящей между машинами на стартовой линии.
У меня в груди всё похолодело. Я готова была выбежать на трассу и раскинуть руки в стороны, чтобы остановить соревнование.
Пока красавица-модель с флагами подогревала интерес толпы перед гонками, мне удалось отыскать щель среди ограждений. Но там стояла охрана. Двое крепко
– Прошу, гонку нужно остановить! – Взмолилась я.
– Она, кажется, не в себе, - негромко произнес один другому, словно меня тут нет.
– Да как же вы не понимаете! У Яна Соколова машина неисправна! – Злилась от отчаяния. – Пропустите меня! – Попыталась протиснуться между ними, но была безжалостно схвачена под локти и возвращена обратно.
– Девочка, советуем уйти отсюда, иначе мы будем вынуждены удалить тебя.
– Очередная фанатка Соколова, - пренебрежительно бросил один из охранников. – Запарили уже, покоя нет.
– Я его сестра.
Мужики расхохотались, глядя на меня, как на полоумную.
– Мы и не такое слышали, уж поверь. Иммунитет. Нет у Сокола никакой сестры, и никогда не было.
Поняв, что разговаривать и просить охранников бесполезно, я вцепилась дрожащими руками в решетку и смотрела сквозь неё, захлебываясь отчаянием.
А потом мне в голову пришла мысль. Единственно верная. Которая должна была прийти сразу. Но, как говорится, хорошая мысля, приходит опосля.
Трясущимися, ледяными пальцами я вытащила из кармана телефон и начала набирать номер Фридмана. Шли долгие, бесконечно длинные гудки, но мои худшие опасения оправдались, - Алекс не взял телефон. И не взял бы, даже если бы увидел, потому что девушка на стартовой линии уже подняла флаги вверх, призывая гонщиков приготовиться.
А потом резко опустила их вниз и машины рванули с места.
Капал дождь. Я медленно, будто в плохом фильме, убрала телефон от уха, смотря на то, как перед моими глазами на полном разгоне пролетают машины участников.
Время текло, словно в замедленной съемке. Я даже в деталях смогла рассмотреть черты лица Яна, сидевшего за рулём Мустанга, когда он, верно по иронии судьбы, проехал совсем рядом с ограждением, где стояла я.
Его профиль выражал решимость, и желание победить, во что бы то ни стало. Как и всегда.
Весь мир потерял краски. Я будто бы выпала из этого мира. Не могла поверить в реальность происходящего. Что это происходит на самом деле. Со мной. С Яном.
Боже, пожалуйста, пусть всё будет хорошо. Пусть всё обойдется… И я навсегда забуду свою любовь к нему. Только пусть с ним всё будет хорошо…
Дождь усиливался, но я не обращала на него внимание, неотрывно глядя на экран, транслирующий гонки в режиме реального времени. Телефон выпал из моих обессиленных рук на землю, и, чтобы не осесть, я вцепилась второй рукой в решетку, удерживая себя на месте. Заставляя стоять. Следить. Будто бы от этого мог зависеть исход гонок.
Ян лидировал. Он выжимал из машины всё до последней капли. И уже на первом круге он пересек черту первым с большим отрывом от остальных участников. Его Мустанг пронесся мимо, обдав меня силовой волной воздуха.