Сводные... Запрет на любовь...
Шрифт:
Зачем я это затеяла? О каких отношениях вообще может идти речь? Сумасшедшая…
Поджимаю колени к груди, цепляясь пальцами за подушку.
Готова, переболела?! Как бы ни так… Наивная...
Обнимаю себя за плечи, стараясь не разрыдаться.
Сочинила себе девочка сказку, поверила в нее… Вот только сама же ее и отравила собственными страхами…
Расхлебывай теперь, чего уж там?!
Боковым зрением замечаю хвостатый перископ рядом с собой и чувствую, как прогибается кровать под плавным кошачьим прыжком. Несколько массивных шагов, и в меня
Улыбаюсь, гладя свой личный антидепрессант. Умащивается рядом, бодаясь о мою руку и жалобно мурча.
– Я знаю, что все будет хорошо, – чмокаю ее в нос, перебирая пальцами шелковистую шерстку. – Но видимо не сегодня… и скорее всего не с ним…
Мурчит успокаивая. Понемногу убаюкивая воспаленное сознание.
Телефонный звонок настойчивой трелью выдергивает из сладкой полудремы.
Нащупываю на тумбочке мобильный, переворачиваясь набок.
Дашка…
Закатываю глаза, укладывая трубку себе на ухо и, вновь забираясь руками под одеяло, стягивая его на себе, как можно теснее.
– Ты обещала набрать меня утром, – ворчит Михайловская на фоне шума плещущейся воды. – Динамишь, Романова?
Вслушиваюсь в пузырящиеся потоки на ее заднем плане и тут же просыпаюсь.
– Блин, душ! – подрываюсь с кровати, вспоминая, что оставила воду включенной в ванной.
– Решила затопить квартиру окончательно? – хмыкает Дашка. – Учти, Яру дешевле будет перевезти остатки девчачьих пожитков к себе, чем организовывать ремонт твоей жилплощади и соседей снизу.
– Не перевезет, – бормочу, открывая дверь в ванную и попадая в туманное, запотевшее от пара помещение. – Да и ремонт, в случае чего, я в состоянии сделать самостоятельно.
Осматриваюсь по сторонам.
Кажется пронесло. Кроме клубов пара, сухо и прогрето, в отличии от заледеневшей комнаты.
– Что так? – хмыкает, отвлекая меня от растирания ладошками озноба на собственной коже. – В раю Никитиных снова штормит?
– Его в очередной раз разрушил торнадо имени меня, оставив после себя лишь обломки неоднозначных воспоминаний, – включаю вытяжку, стягивая с себя белье и забираясь в ванную.
Закрываю клапаном сток, умащиваясь внутри акриловой крепости. Душ отменяется. Мне нужно согреться.
– Опять косячишь, Романова?!
Устало закатываю глаза, слыша ее возмущенные вопли.
– Умею, практикую, – ворчу тихо.
– Моя ж ты радость... Я в тебе даже не сомневалась, – фыркает на меня девушка. – Что на этот раз?
Поливаю дно из перламутрового флакона жижей для пены и обнимаю лейку с кипятком, спускаясь ниже, в ожидании, когда меня накроет пахучим горячим облаком, стирая с кожи нервозные мурашки.
– Сделала из Яра маньяка-абьюзера и выставила из квартиры.
Выдыхаю, слыша ее хохот в трубке. Включаю громкую связь и откладываю аппарат на полочку для гаджетов. С наслаждением погружаюсь с головой под воду, насколько это возможно, скатываясь на самое дно… в прямом и переносном смысле. Слушаю ее нотации под толщей
– Стась! – зовет меня «моя совесть», наконец успокаиваясь. – Ты еще здесь?
Неохотно выбираюсь на поверхность, протирая лицо руками и откидывая голову на бортик ванной.
– Даш, можно я сегодня проведу день под одеялком, в кроватке с кошкой? – прошу устало.
– Они тебя все-равно не спасут, – слышу в ответ разочарованный вздох подруги. – Даю тебе, нытику, максимум полчаса, поваляться в ванной и пожалеть себя горемычную. Потом, прошу тебя, соберись с мыслями, приведи себя в порядок и подъезжай к Теме.
Безумно хочется похандрить в ответ и высказать ей свое капризное «не хочу, не буду», но я благоразумно замолкаю. Слежу за клубами пара, поднимающимися к потолку, прекрасно понимая, что она права.
– Хочешь, заберу тебя по дороге? – спохватывается она. – Обратно все-равно через кафе возвращаться будем. Домой закину. Заодно на принца своего пожалуешься…
– С принцем то как раз все в порядке, – вздыхаю, отключая воду в заполнившейся до краев ванной. – Принцесса ему просто бракованная попалась… С мозгами совсем того… дружить отказывается...
– Зато с такими никогда не соскучишься, – ржет Дашка, заставляя меня отвлечься и наконец улыбнуться. – Давай, зануда, заканчивай самоистязания и бери себя в зубы. Заеду за тобой в пять, с цветами и конфетами.
– Мой рыцарь, – смеюсь, посылая воздушный поцелуй в трубку. – Жду!
Валяюсь отведенное себе время в ванной, пытаясь привести мысли в порядок, но легче не становится...
Бесполезное занятие…
Беру в руки телефон, открывая переписку с Яром.
Несколько раз пытаюсь написать что-то вразумительное о своем поведении, но в итоге получается какая-то чушь неврастеника. Бросаю это дело, откидывая телефон в сторону и погружаясь с головой под воду.
Представляю, каково ему после случившегося утром, и чувство вины захлебывает меня с головой... Он приедет вечером, и я обязательно извинюсь за свое идиотское поведение… Да, это будет самым лучшим решением.
А пока… Пока нужно собрать все свои страхи в деревянный ящик. Повесить на него амбарный замок и закопать, к чертовой матери, как можно глубже… Не в себе… а где-нибудь в лесу… Где их никто никогда не найдет...
Выныриваю, протирая запотевшее стекло дверцы ванной и глядя на свое отражение. Уставшее и слегка прибитое тяжелым мешком жизненного опыта по голове…
Приводи себя в порядок, Романова! Иначе скоро стыдно смотреть в глаза будет не только Никитину, но и самой себе!
Глава 32. Стася.
Приподнимаю указательным пальцем ободранный кусок джинсовой ткани, внимательно разглядывая его со всех сторон.
Видимо, это когда-то называлось шортами… до того, как их разорвали в клочья уличные собаки.
Тяжело вздыхаю…
Нельзя быть такой доверчивой, Романова… Когда ты уже это поймешь и повзрослеешь?