Сводный враг

Снатёнкова Алёна

— Идеально. Моя Ангелина.

Эпилог

Пять месяцев спустя

— Котова, я все понимаю — сессия, переезд, офигенный Покровский, ты маму поддерживаешь, еще и на вождение пошла. Жизнь кипит, в общем. Но я на тебя скоро в суд подам. Ты пренебрегаешь нашей дружбой. Я уже и забыла, когда мы последний раз виделись за пределами универа.

— Ну, Марин, не обижайся. Закроем

сессию и пойдем отмечать. Хорошо? Кино, кафе, походим по магазинам. Ты говорила, что хочешь на танцы записаться. Вот! Вместе будем ходить.

— А ты хоть помнишь название танцев?

Я улыбаюсь. Может, если я промолчу, Липатова не догадается, что у меня вылетел из головы наш прошлый разговор. Черт, да это было несколько месяцев назад. Спросите меня, что было вчера, и я не вспомню. Хотя… Вчера Демид забрал к себе домой первую часть моих вещей из маминой квартиры. Такое забыть сложно.

— Не помнишь, — слишком довольно ухмыляется Марина. — Когда там у Покровского день рождения?

— В июне.

И у меня осталось полтора месяца на то, чтобы выбрать подарок.

— Вот и сделаешь ему подарочек. Паренек в восторге останется.

Вижу дьявольский огонек в глазах подруги и замираю. Эх, надо все-таки узнать, что меня ждет. А то уже страшно стало, если честно.

— Я думала клюшку ему подарить.

Марина морщится.

— Клюшек у него много, а вот Котова — одна. Кстати, что там со следующей игрой? Не подумай, что я давлю, но если они продуют, то лишатся одного преданного фаната. Я с одной выскочкой в Сети поспорила. Большие ставки на кону, между прочим.

После Нового года Маринка стала поклонницей хоккея. Никакая игра в нашем городе не проходила без ее присутствия. По ее словам, это укрепляет нашу дружбу. На самом же деле ей просто нравилось глазеть на вратаря.

— Сама у Демида и спросишь. Он как раз после тренировки едет.

— Ага. Конечно. Так он со мной и поговорит. Закинет тебя в машину, и я даже рот открыть не успею.

Да-да, так он вчера и сделал. Схватил чемодан в одну руку, две сумки в другую, буркнул маме что-то вместо приветствия и укатил в закат. Правда, через минуту до него дошло, что меня в машине нет. Вернулся. Посмеялись.

Волновался, наверное.

Никогда его еще таким не видела.

— Привет.

— Ангелина, как ты?

— Приве-е-ет.

В коридоре становилось шумно. Я кивала всем в ответ, удивляясь, как за короткое время моя жизнь в универе изменилась. Никто уже косо не смотрит. Никто не подкалывает. Никто не хамит. Первое время меня все стороной обходили, но потом и это сошло на нет. Даже с Горской проблем больше не было. Подругами мы, конечно, не стали, но, когда сталкиваемся в коридорах, моргаем друг другу. Это у нас такое особое приветствие. Не мир, но и не вражда. По Маринкиным рассказам, Лиза начала с кем-то встречаться, и я даже была рада за нее. Искренне

рада.

— Я тебе рассказать забыла! — вдруг заверещала над ухом подруга. — Я вчера Ковалева видела. Блин, вживую он выглядит круче, чем на фотографиях.

Тут я соглашусь с Мариной. Даже моя влюбленная в Покровского душа несколько минут поглазела на друга Демида.

— Губу не раскатывай, он уедет через несколько месяцев.

— Да? Эх, жаль. Сердце какой-нибудь девчонки будет разбито. В него же невозможно не влюбиться. Ладно, с этим все понятно. Измайлов все такой же красавчик? Или он тоже собирается покинуть нас?

— Ну, этого неугомонного на всех хватит.

Мы смеемся и за смехом не замечаем, как быстро пролетает время.

— Марин, мне бежать уже надо, — смотрю на часы. Демид, наверное, подъезжает. — Вечером обещала маме помочь.

— Уже завтра, да?

— Ага. Мама ужасно волнуется. Даже перед своими свиданиями так не переживала никогда.

— Оно и понятно. Свиданий у нее было много, а салон красоты она открывает впервые. И я тоже приду. Забей мне там самого крутого мастера с золотыми руками. Хочу себе шикарную укладку.

Когда мама сказала, что ищет помещение, я сначала не поверила. Знала, что она начала новую жизнь, научилась готовить, помирилась с лучшей подругой, а потом бац: «Милая, моя мечта сбывается». Тогда она и рассказала, что с ней связался человек Покровского-старшего, вручил ей внушительную сумму и еще письмо. Не знаю, о чем отец Демида писал, но мама даже прослезилась.

— Я как-то рассказывала ему, что мечтаю открыть свое дело, — говорила она. — Не думала, что он запомнил.

— Ты примешь его помощь?

— Думаешь, не стоит?

— Решать тебе.

Я перестала ненавидеть этого человека. Отпустила все обиды, решив, что они только разрушают меня. Все плохое надо отпускать. Оно не стоит того, чтобы держать его в себе. Пыталась донести это до Демида, который отказывался отвечать на звонки отца, но тот меня не слушал. Наверное, время еще не пришло.

Подождем.

Машину Демида я увидела сразу же, как только оказалась на улице. Странные ощущение накрыли меня, когда я увидела самого парня. Появилось чувство, что я могу летать. Улыбка сама с лица не сходила, пока я сокращала дистанцию между нами.

Мой Покровский.

Мой бывший сводный враг.

Теперь я летела к нему в объятия, забыв, как дышать.

— Я соскучился.

Обнимает так сильно, будто мы не виделись целую вечность.

— Я соскучилась.

И время будто замирает. Мы словно перемещаемся в другой мир, где кроме нас никого больше нет.

И это так сказочно.

— Демид, здорово!

— Билеты на матч еще остались?

— Чувак, ты красавчик. Смотрел последнюю игру — отпад.

Но в наш уютный мир часто вторгаются такие вот пришельцы.