Своенравная пленница
Шрифт:
Когда Адлер закрыл за собой дверь на деревянную щеколду, Розалин нахмурилась. Она не помышляла о близости с другим мужчиной, в ее сердце еще не остыла любовь к Ястребу. Но сам он, кажется, совсем к ней охладел. Ему безразлично, с кем развлекаться! А с ней он был ласков и нежен лишь тогда, когда ему хотелось потешиться. Ястреб не устоит перед любой юбкой!
Из размышлений Розалин вывел Адлер. Плотоядно ухмыляясь, он оглядывал ее с ног до головы маслеными глазами.
— Как тебя зовут, красотка? — Он впился взглядом
— Розалин, — отступая на шаг, ответила девушка, отнюдь не стремясь разделить его настроение.
— Если не секрет, — кашлянул Адлер, — как тебя угораздило сюда попасть?
Розалин кусала губы, раздумывая, солгать ему или сказать правду. Опыт ей подсказывал, что лучше придержать язык за зубами. Внезапно раздался страшный грохот: кто-то ломился в запертую дверь.
— Немедленно открой! — услышала она голос Ястреба.
— Убирайся прочь! — крикнула она в ответ. — Я не желаю тебя видеть.
— Нам надо поговорить! Я не уйду, пока ты меня не выслушаешь!
— Расскажи это кому-нибудь еще! Например, Чумани: она так и смотрит в рот, ловит каждое твое словечко!
— Мы с ней просто старые знакомые!
— Рада за тебя!
— Что все это значит? — нахмурился Адлер.
— Я теряю терпение, Розалин! — рычал за дверью Ястреб. Розалин кипела от ярости:
— Я здесь не одна! Убирайся побыстрее и не мешай мне развлекаться с джентльменом.
— Отвори! — раздельно повторил Ястреб, пнув ногой дверь.
— Черта с два!
Дверь с треском распахнулась. В проеме возникла фигура Ястреба, отбрасывающая зловещую тень. Его глаза сверкали гневом, но Розалин ничуть не испугалась. Она приготовилась наброситься на обидчика, словно пантера.
Адлер решил проявить благородство и, выступив вперед, заслонил собой девушку.
— Остынь, Ястреб! — вскинул он руку. — Мы с дамой обсуждали кое-какие деловые вопросы.
— Так я тебе и поверил! — скрипнул зубами Ястреб, недобро сверкнув зелеными глазами. — Вот что я тебе скажу, Адлер! Уноси ноги, пока я их тебе не переломал!
— Я не собираюсь с тобой драться, — дружелюбно сказал Адлер. — Но замечу, что леди сама меня выбрала. Почему бы тебе не проявить уважение к ее выбору и не оставить нас в покое? Уйди с миром, и мы обо всем забудем. Договорились?
— Убирайся! — рявкнул Ястреб. — Она моя! Адлер обернулся к Розалин:
— Разве ты приехала сюда с ним?
— Нет! — солгала Розалин.
— Признайся, что это так! — усмехнулся Ястреб. — Мы были вместе всю дорогу от Сент-Луиса и успели отлично узнать друг друга.
Адлер был не настолько глуп, чтобы не понять намека. Зная, что с Ястребом лучше не связываться, если он положил на кого-то глаз, Адлер предпочел ретироваться, пока цел.
— Простите, мисс, — кивнул он Розалин, бочком пробираясь к выходу. — Мы с Ястребом —
Едва Адлер исчез, прикрыв за собой разбитую дверь, Розалин окинула разъяренным взглядом ухмыляющегося Ястреба и закричала:
— Да как ты посмел хвастать своими победами!
Но горец был слишком толстокож. Ее упреки на него не действовали. Розалин была готова швырнуть в него чем-нибудь тяжелым или побольнее ударить. Она схватила с комода фаянсовый кувшин и, кинув его в Ястреба, угодила ему в живот. Ястреб крякнул и тотчас же получил удар подсвечником по голове. Розалин нагнулась за походной койкой, чтобы обрушить ее на голову несгибаемого метиса. Но Ястреб грубо обхватил ее своими ручищами и прижал к себе. Розалин яростно вырывалась, норовя выцарапать ему глаза, и колотила кулачками по его стальной груди. Она сражалась за свою свободу, как разъяренная рысь. С огромным трудом ему наконец удалось сжать ее так, что она не могла пошевелить ни рукой, ни ногой. Розалин была на грани истерики.
— Отпусти меня! — визжала она, теряя рассудок от стука его сердца и близости могучего тела. — Ты мне противен!
Слезы ее душили, она готова была провалиться сквозь землю. Ах, как же она ненавидела сейчас своего обидчика!
— Не отпущу, пока не остынешь!
— А я не успокоюсь, пока ты меня не отпустишь, — прошептала она, судорожно проглотив ком в горле, и дала волю слезам.
Это подействовало на Ястреба: он разжал руки и погладил ее по спине, целуя мокрые от слез щеки и шепча нежные слова. Розалин плакала совсем как девочка, потерявшаяся в толпе.
— Я оставил тебя у индейцев ради твоей же пользы, Розалин! — говорил Ястреб. — В их лагере тебе ничто не угрожало. Я надеялся заманить Полголовы в засаду, но он так и не объявился. У Чумани я лишь отдыхал, она моя давнишняя приятельница. Ты меня слышишь, Розалин? Между нами ничего не было! — Он тяжело вздохнул и сжал ее заплаканное лицо ладонями. — Я мечтал лишь о тебе…
Ястреб коснулся ее губ, но она ему не верила: он уже не раз ее жестоко обманывал. Розалин боялась нового разочарования, любовь еще жгла ей сердце. Она внушала себе, что испытывает к нему лишь физическое влечение, которое со временем пройдет.
Ястреба вновь охватило желание. Ее стройная фигура сводила его с ума своими соблазнительными формами. Но Розалин его ненавидит. Куда подевалась искренняя радость, которую они испытали в свою первую ночь в Сент-Луисе?
Впрочем, к чему ворошить прошлое? Его не вернуть! Между ними накопилось чересчур много обмана и лжи, они часто ссорятся. Может быть, виной тому — их упрямство и нежелание идти на уступки. А может, они просто слишком вжились в роль влюбленных и свыклись со своими фантазиями? Да, возможно, так оно и есть, говорил себе Ястреб, но его желание обладать Розалин не ослабевало.