Своей судьбы хозяйка. Беглянка
Шрифт:
На следующее утро я была готова вместо маменьки встретиться с поверенным. Мучила ли меня совесть, когда я от души сыпнула сонного порошка в утренний чай леди Кесил? Нет, не мучила. На чаше весов находится моя жизнь, и я на многое готова, что иметь возможность ею распоряжаться самостоятельно.
– Вы готовы, леди Анрисса? – целитель встретил меня около галереи, что вела по кругу от главного храмового комплекса.
– Волнуюсь, господин Витон, — призналась я, спеша за встретившим нас слугой.
– Скажите, господин поверенный в курсе, что на встречу приду я, а не моя мать?
Целитель
– К сожалению, я не успел побеседовать с господином Ормондом. Но он разумный человек и мне кажется, юная леди, что не станет отказываться от разговора.
По просьбе леди Кесил нам всем подобрали траурную одежду. Лично мне досталось чёрное платье с пуговичками под горло, широким подолом, пятью нижними юбками тёмно-серого цвета. Оно непривычно телепалось в ногах, вызывая желание задрать подол повыше. Не дай бог наступлю и грохнусь. А ещё вуаль. Маменька её приготовила для себя. Но я решила, что мне она в данный момент нужнее. Кружевная тряпка здорово ограничивала обзор. Одно утешение, за ней нельзя было рассмотреть моего лица.
– Ваши слова да богам в уши, - переиначила я известную земную поговорку, пытаясь взять себя в руки. Меня начал колотить мандраж. Если сейчас всё сорвётся, если меня не станут слушать, тогда я просто не знаю, что делать.
– Леди Кесил, позвольте преставиться. Меня зовут Льес Ормонд. Мне его светлостью поручено помочь вам разобраться с делами, оставшимися после смерти барона Джордо Кесила. Вы готовы меня выслушать?
– Да, господин Ормонд, готова.
Горло от волнения перехватило, голос охрип и прозвучал излишне низко. Я попыталась откашляться. Руки непроизвольно сжали подлокотники кресла, в которое было предложено сесть.
Представившийся господин внешне очень сильно смахивал на доктора Борменталя из «Собачьего сердца». Был молод, лет около тридцати на первый взгляд, худощав, с немного костистым лицом и большими карими глазами, которые сейчас внимательно меня изучали, пытаясь заглянуть под траурную вуаль. Удачно я её всё-таки надела. По крайней мере, не придётся сходу ошарашивать господина поверенного. Пусть свыкнется с мыслью, что его собеседница разумная адекватная леди и с ней приятно иметь дело. А уж потом я его огорошу. Тут главное, чтобы ещё и господин целитель меня поддержал и подтвердил, что баронесса Кесил сейчас находится не в том состоянии, чтобы принимать какие-то ответственные решения.
Меня начала слегка грызть совесть, но отступать от задуманного я не собиралась. Тут уж, или сейчас меня выслушают, или впору схватившись за голову бегать с криками: всё пропало! Всё пропало!
– Я попросила господина Витона меня сопровождать и присутствовать при этом разговоре. Дело в том, что есть некоторые обстоятельства, о которых мы с господином Витоном скажем немного позже. Очень важные обстоятельства. И, надеюсь, вы будете ко мне снисходительны. Скажите, господин Ормонд, вы представляете только интересы его светлости герцога Готаррского или и других клиентов?
– Вы желаете нанять меня для представления ваших интересов, леди Кесил? – тут же осведомился поверенный.
– Я думала об этом. Скажите, что необходимо,
Из свода законов, найденного в библиотеке, я уже знала, что существует особый ритуал. Нужно было получить согласие поверенного, а после этого назвать своё имя и вручить первоначальный взнос при свидетеле. Мне важно было услышать согласие господина Ормонда, свидетель у меня уже имелся. Оставался взнос. Сумма мне была неизвестна, но накануне я слегка растрясла кубышку леди Кесил и разжилась полутора десятками золотых монеток. Я пока ещё имела весьма смутные представления как о денежной системе в целом, так и о существующих расценках.
– Услуги нашей конторы стоят очень дорого, леди. Не знаю, сможете ли вы это себе позволить в дальнейшем, но первоначальную помощь мы можем оказать.
– Хорошо, что для этого требуется? – поинтересовалась, искоса из-под вуали посматривая на доктора. Господин Витон расположился в непосредственной близости и время от времени бросал в мою сторону подбадривающие взгляды.
– Первоначальный взнос составляет десять золотых шессов. Это стандартная сумма. Вы должны назвать своё имя и озвучить работу, которую желаете поручить нашей конторе в моём лице. Окончательный расчёт будет произведён после выполнения порученного. Понятно?
– Разумеется, — кивнула, пряча улыбку под вуалью. Неужели задуманное получится? Я прикрыла глаза, и попыталась расслабиться. Охватившее меня волнение буквально скручивало внутренности в тугой узел. Ноги грозили подогнуться, руки подрагивали. Хоть бы не сглазить, хоть бы всё вышло!
–Господин Ормонд, согласны ли вы представлять мои интересы?
– Да, леди Кесил, — чему-то усмехнувшись, подтвердил поверенный.
– Господин Витон, — обратилась я к целителю. – Готовы ли вы выступить свидетелем в данном деле?
– Разумеется, не только готов, но и окажу всяческую поддержку.
– Я леди Анрисса Миррей, дочь барона Кесила нанимаю господина Ормонда, чтобы он представлял мои интересы и интересы моего брата Дэлвира Кесила в течение года, начиная с сегодняшнего дня, и я оставляю за собой право в случае надобности продлить данное соглашение.
– Да будет так, — изрёк доктор, завершая процесс найма.
Приготовленные заранее золотые монетки скользнули в протянутую руку поверенного, несколько мгновений спустя вдруг сообразившего, что в прозвучавшем имени ему показалось неправильным.
– Я требую объяснений!
– господин Ормод уронил золотые шессы перед собой на стол и вперил в нас с тяжело вздохнувшим целителем возмущенный взор. Мы с доктором Витоном замерли, следя за тем, как в оглушающей тишине прыгают и скачут по столешнице звенящие монетки. Одна едва не скатилась на пол и закружилась, балансируя на самом краю.
Свалится или нет? Я сама себе напомнила застывшего перед удавом кролика, не в силах ни пошевелится, ни слова из себя выдавить. Всё моё внимание сосредоточилось на этой кружащейся монетке, как будто только в ней заключалось моё спасение. Не свалилась. И только после этого я смогла разжать стиснутые пальцы и выдохнуть.