Свои
Шрифт:
— Где? — спросил я.
— Как обычно, погуляем по берегу канала.
Мы встретились на берегу канала. Это был совсем молодой, до тридцати, абсолютно незапоминающийся мужчина. Он передал мне аргентинский нож с серебряной рукояткой в хорошем чехле из толстой кожи.
— Я БМП, — сказал мужчина.
— Боевая машина пехоты? — спросил я.
— Я Борис Михайлович Петров.
— Тоже занимаетесь документальным кино?
— Да. Вы знаете, что в вашей родной области назначены выборы губернатора?
—
— Это минимальный срок для подготовки. Через неделю запланирован ваш творческий вечер на льнозаводе. Рабочие этого завода выдвинут вас кандидатом в губернаторы.
— Решили попробовать с этого конца? — спросил я.
— Актер, режиссер — это, конечно, симпатично, но нужно поработать в экономической сфере.
— А если я откажусь?ю
— От таких предложений еще никто не отказывался. Билеты вам привезут, гостиница заказана, губернатор предупрежден.
— Губернатор будет баллотироваться на следующий срок? — спросил я.
— Не будет. Среди претендентов вы будете самым раскрученным…
СВОИ
Снайпер прилаживал новое ложе к своей снайперской винтовке.
Вокруг лежали измотанные ночным боем и ночным переходом бойцы. Было довольно много раненых, которым санитары меняли повязки.
К штабу полка подъехал на мотоцикле сержант. Его от обычных армейских сержантов отличала командирская форма: зеленая гимнастерка, синие галифе и нарукавный знак — известный всем чекистский «Щит и меч».
Чекист вручил тридцатилетнему майору пакет. Майор прочитал донесение и сказал Чекисту:
— Я же сообщал, у меня боеспособных и роты не наберется.
Чекист молчал. Майор вздохнул и сказал молодому Политруку, который составлял списки потерь полка:
— Покормите сержанта.
Чекисту положили каши и тушенки. Чекист ел, а майор курил и смотрел на муху, которая билась о стекло. Политрук писал в столбик фамилии погибших.
Вначале гул был не очень ясным. Чекист прислушался и сказал:
— Танки.
— Сейчас всем кажутся танки, — заметил Политрук.
— Немецкие танки, — уточнил Чекист. — Меньше чем в километре.
Майор будто очнулся. Он выскочил на крыльцо и закричал:
— Боевая тревога! Занять круговую оборону!
Усталые красноармейцы вставали неохотно. Кто-то отдал команду:
— Стройся повзводно!
Чекист, не обращая внимания на Политрука, поспешно складывающего документы в большую брезентовую сумку, доел кашу, выпил компот и только тогда взял свой ППШ, вышел на крыльцо и увидел разворачивающиеся на площади танк и бронетранспортер, из которого выпрыгивали немецкие автоматчики. Выбежавший следом Политрук расставил ноги и, встав вполоборота, как на стрельбище, стрелял по танку из нагана.
Снайпер занял удобную позицию
Чекист, дав несколько очередей из автомата, побежал прочь, крикнув Политруку:
— За мной!
Политрук ринулся за Чекистом, но остановился и спросил:
— Почему я вам должен подчиняться?
— Можешь не подчиняться, — сказал Чекист.
И тут же от танкового снаряда взлетело крыльцо штаба, где они стояли несколько секунд назад. И впереди них разорвался снаряд. Чекист укрылся за стеной каменного дома с вывеской «Парикмахерская». Политрук присел рядом.
Из соседнего здания с вывеской «Промтовары» вышли двое мужчин в черных костюмах, в серых фетровых шляпах и белых брезентовых ботинках. Не глядя миновали Чекиста и Политрука, скрылись за калиткой соседнего дома.
Чекист заглянул в парикмахерскую. По-видимому, парикмахеры сбежали совсем недавно. Перед зеркалами лежали бритвы, машинки для стрижки волос.
Чекист посмотрел в зеркало на себя и Политрука, взял машинку и довольно ловко за несколько секунд расправился со своей прической. Потом, нагнув голову Политрука, начал стричь и его.
— Что вы делаете! — Политрук пытался вырваться.
— Немцы командиров и комиссаров в плен не берут, а расстреливают на месте.
— Я в плен сдаваться не собираюсь!
— Я тоже, — сказал Чекист и положил в карман небольшую бритву.
Они выбежали из парикмахерской, и Чекист заскочил в «Промтовары». У входа валялись две красноармейские гимнастерки, галифе, ботинки, обмотки и красноармейские книжки.
— Эти в шляпах — дезертиры, — сказал Политрук.
— Вы очень наблюдательны, — заметил Чекист и, сбросив свою командирскую форму, попытался влезть в штатские пиджаки, снимая с вешалок один за другим. Но все они оказались маленьких размеров, и тогда он натянул красноармейскую форму.
— Не будьте идиотом, переодевайтесь! — прикрикнул Чекист.
Политрук поколебался и тоже надел брошенную красноармейскую гимнастерку, сняв свою командирскую.
— Документы! — потребовал Чекист, доставая удостоверение.
Политрук протянул ему свое. Чекист осмотрел брошенные красноармейские книжки, одну оставил себе, другую отдал Политруку. Командирские удостоверения Чекист засунул за батарею парового отопления.
И тут они услышали рядом громкий винтовочный выстрел. Чекист увидел, что за каменной тумбой рядом с «Промтоварами» лежит Снайпер и стреляет из снайперской винтовки. Немецкие автоматчики показались в начале улицы и тут же залегли.
Чекист выскочил из магазина, выхватил у Снайпера винтовку и помчался по улице. Снайпер — за ним.