Свой-Чужой
Шрифт:
– К сожалению, мне пока запрещено обсуждать с вами судьбу ваших баз. Я не буду. Взамен не буду просить вас сдать кого-то. Но вокруг Шарры наблюдается нездоровое движение. Метрополия подумывает о введение внешнего управления. Думаю, вы понимаете, чем это для нас может обернуться.
Вот Астра испугалась по-настоящему. Внешнее управление и недальновидная армия Метрополии… Они могут натворить таких дел, что полиция и Комитет покажутся милыми котятками.
– Чтобы этого не произошло, я … мы все хотим понять, какие события происходят вокруг колонии. И ваш плен и пытки – важное звено во
Девушка вздохнула… А, была не была!
– Они хотели приписать мои истязания полиции или Комитету, я уже точно не помню, и вызвать волну протестов… Революцию спровоцировать.
Ирвин приподнял бровь:
– Но это же безумие, сейчас!
– Сказали, что Янтарные люди помогут. И, вообще, лей… капитан. Вы обещали только один вопрос! Я на него ответила. Могу я спросить у вас?
– Да?
– Что дальше? Будет суд, меня казнят?
Интерфер потер переносицу:
– Думаю, да. Точнее думал, сейчас… Астра, я хочу, чтобы вы кое-что увидели. Точнее, этого хочу не я, этого хочет Метрополия.
– Тогда я точно это смотреть не буду!
– Не обсуждается. Ури Ринг был задержан вчера, неимоверными усилиями Комитета и лично Дешанеля, его все-таки нашли. И вы не поверите, не упрятали в своих подвалах, не казнили, не пустили на органы. Его передали нам для допросов и суда. Правда, допросы ведет Дешанель, но у нас, тут.
– Поразительное благородство.
– Меня оно тоже как-то смущает. Но у меня выбора нет. Сейчас здесь, в этой комнате будет самый жесткий и массированный допрос Ринга. Метрополия хочет, чтобы вы его увидели. И я с вами. Стена за вами – пропускает свет в одну сторону. Пойдемте?
Интерфер спокойно закрыл папку и направился к стене. Часть стекла отъехала в сторону, хотя до этого блестящая гладь казалась абсолютно цельной. За этой импровизированной дверью стоял длинный стол, за ним сидели Мистери, Дешанель и еще несколько неизвестных девушке офицеров. Ирвин тоже сел в кресло, жестом пригласил Астру сесть рядом.
Нова уже плохо понимала, что происходит. Может, на ее глазах Ринга планируют пытать и тем самым запугать ее? Или, напротив, втираются в доверие, делая больно тому, кто отдал ее на растерзание Янтарным людям? Девушка перешла к наблюдателям и осторожно опустилась в кресло, решила просто посмотреть, что будет дальше.
Дешанель поднялся со своего места и перешел в допросную. Занял место Ирвина. На Астру он даже не взглянул.
Стекло закрылось и теперь бетонный мешок был у них как на ладони.
Дверь открылась и в допросную завели Ринга. Он немного осунулся и, судя, по лицу, был сильно напуган. Конвоир привязал его руки ремнями к стулу. Дешанель начал допрос…
***
– Назовите ваше имя, должность и причину задержание.
– Ури Ринг. Я бухгалтер в одной из структур Энгельберта Томили. Меня задержали в поселении Лемниската, когда я был направлен туда с инспекционной проверкой.
Астра похолодела. Лемниската – это Кречет. Неужели базу постигла судьба Фабрики???
Дешанель
– Бухгалтер? Инспекционная проверка? Ринг, вы тут кого собрались дурачить? Вы находились на базе повстанцев, там не было ни единого человека, который был бы не повязан с Сопротивлением.
Ринг мрачно смотрел в стол:
– Я повторяю, я бухгалтер и я знать не знал…
– Ладно, ладно, — Дешанель поморщился и жестом остановил его, — давайте попробуем зайти, с другой стороны. Примерно с той, с которой ваши подельники всю последнюю неделю заходили в мисс Нову.
Астра снова вздрогнула. Ринг же непонимающе посмотрел на полковника.
Тот достал из-под стола какой-то пульт с крутящимся регулятором:
– Видите ли, у вашего кресла есть специальные ремни, которые не дают вам встать с него. Это не для того, что б вы не убежали, смысл куда страшнее.
Ринг нервно дернулся, но ремни лишь впились ему в предплечья.
– Так вот, у этого стула совсем неслучайно железное сиденье. Туда встроен нагревательный элемент. А у меня в руках – пульт от этой своеобразной конфорки. Если мне не изменяет память, она прогревается до 1000 градусов, но я могу ошибаться. Смысл остается прежним, я могу вас поджарить, причем начнем с вашего самого интимного места. Разогревается система где-то минуту, так что начнем.
Ринг уверенным жестом повернул регулятор сразу на сто восемьдесят градусов. Астра не выдержала и отвернулась. Все-таки слухи о жестокости Комитета не на пустом месте родились. Ринг та еще сволочь, но быть заживо поджаренным, такого никому не пожелаешь.
Дешанель спокойно смотрел на своего собеседника, слегка приподняв бровь. Казначей Сопротивления уже вовсю ерзал на стуле. Не прошло и полминуты, как он закричал:
– Хватит! Прекратите! Я все расскажу! Мне больно.
– Очень странно, — улыбнулся полковник, — ведь регулятор только выставляет температуру. А включается вся система — вот этой кнопочкой сбоку и я ее еще не нажимал.
– А? – Ринг потрясенно посмотрел на Дешанеля.
– … Но нажму обязательно, если вы передумаете раскаиваться. Итак, еще раз. Кто вы.
– Я Ури Ринг. Главный казначей той организации, которую вы называете Сопротивлением, — мужчина обмяк и буквально повис в кресле. Маленькая психологическая атака полковника сломала его моментально. Впрочем, Астра помнила: казначей и не собирался долго держаться на допросах.
– Вот это уже разговор двух взрослых людей! Итак, меня интересует главный вопрос: зачем вы пленили своего лидера, так жестоко с ней обходились и, очевидно, собирались убить?
– Чтобы истерзанное тело Астры нашли и подумали на Комитет или полицию. Мы бы подстроили такие слухи. И на этом организовали всплеск народного гнева. Что-то вроде событий восьмилетней давности.
– Зачем? Вам бы не удалось победить.
Ринг поднял голову и посмотрел Дешанелю в глаза:
– Какие же вы все странные! Не видите очевидных фактов! Не нужна нам была победа или независимая Шарра, НЕ НУЖНА. Нужно было восстание, война. За этим все делалось. Янтарные люди помогли бы нам противостоять армии Метрополии и превратить все в долгий и затяжной конфликт, как было на Виссаже.