Свой мир
Шрифт:
— А разве обманывать подобает леди?
— А разве джентльмену подобает обвинять леди в обмане?
— Вы заняты делом?
— Конечно! А что, не видно: я пью шампанское!
— В таком случае, у меня к вам больше нет вопросов, леди. До скорого!
— До свидания, Мистер Тойли!
Когда Сьюзен спустя время вернулась в банкетный зал, танцы были уже в самом разгаре и даже Роза, поддавшаяся всеобщему настроению, кружилась в танце с каким-то молодым человеком.
— Можно я приглашу такую очаровательную леди на танец? — послышался за спиной голос Мистера Тойли. Сьюзен, не оборачиваясь, улыбнулась и мимолетно согласилась. Однако, повернув голову в сторону, она поняла, что это приглашение было адресовано другой девушке, стоящей примерно
— Можно вас пригласить на следующий? — спросил Мистер Тойли, на этот раз подойдя к Сьюзен.
— На следующий что?
— Танец, конечно, на что же еще?! — ответил Мистер Тойли.
— Может, вы меня решили пригласить отужинать с вами следующим вечером, я же не знаю! — ласково, но с небольшой иронией ответила она.
— О нет, пока еще рано задумываться об ужине. Кстати, я вижу, что вы обижены! Простите меня за такую невинную шутку с приглашением на предыдущий танец!
— Вот еще. Я вовсе не обиделась, только если немного, и то, не на вас! — быстро сказала Сьюзен, улыбнулась ему и протянула руку, чтобы начать танец. Как говорится, дело было закрыто из-за отсутствия состава преступления, поэтому инцидент был исчерпан.
А в это время Роза познакомилась еще с парочкой молодых людей, желавших с ней танцевать. И, кстати, на Мистера Бенджамина Роуди у нее выработался своеобразный рефлекс: как только она видела его недовольный обиженный взгляд, то моментально расплывалась в очень широкой улыбке, отчего этот молодой человек становился еще более недовольным и обиженным.
В общем, вечер был плодотворный, поэтому впечатлений от него у сестер осталось уйма. Миссис Вартиган, сидя в экипаже со своими дочерями, чуть не расплакалась от умиления, когда увидела их радостные и живые глаза. Они даже несколько раз посветили ее в свои разговоры, спрашивая о тех или иных людях, чему она была безумна рада. Ведь для любой матери самое большое наслаждение — это участие в жизни своих детей. Эллис же придерживалась того мнения, что человек при желании сам должен рассказывать обо всем, а выпытыванием она не хотела заниматься принципиально. И, несмотря на то, что девочки в душе благодарили свою мать за то, что та не совала нос в их дела, бывали моменты, когда им нужен был интерес с ее стороны. Однако Эллис, не ощущая в полной мере духовную связь со своими приемными дочерями, никогда не могла понять их загадочную натуру и разобраться в том, когда же стоит быть рядом, а когда отпустить на свободу. Мистер Вартиган же, несмотря на свою чрезмерную занятость, лишь один раз посмотрев в сторону Розы и Сьюзен, мог безошибочно определить природу их настроения. И это очень не нравилось Эллис, которая в силу отсутствия такого же интеллекта, каким обладал ее муж, и кровного родства с детьми, слегка завидовала тому, насколько сильно девочки любили отца и были ему всегда рады.
Наутро девочек не будили и отменили все занятия, чтобы те смогли спокойно поспать после их первого официально-представительского выхода в «большой свет». Когда же они проснулись, то, несмотря на свой взрослый ум, начали вести себя как дети, проявляя свой восторг от вчерашнего торжества. Успокоившись и приведя себя в порядок, девушки стали обсуждать прошлый праздник уже с тактической точки зрения:
— Так, платок у тебя? — спросила Роза у своей сестры.
— Да, у меня. Вообще все шло по нашему плану. Один раз, конечно, я подумала, что упустила блондина, однако потом все наладилось, — с гордостью ответила ей та.
— Как думаешь, сколько ждать?
— Дня четыре. Не больше. А что там произошло с подножкой-то?
— Да… все предугадать невозможно. Кто же знал, что в тот момент рядом
— Честно говоря, я сделала все, что было в моих силах, для того чтобы заинтересовать Мистера Тойли, все по схеме: улица, комната, танцы, улица, заключительный танец и неоднозначная, загадочная улыбка на прощание.
— Молодец. Осталось только подождать. А как его звать-то?
— Вильям. Но для меня он просто блондин.
Через три дня прислуга известила семейство Вартиган о прибытии к ним гостей, совершенно случайно проезжавших возле имения и решивших зайти на чашечку чая. Когда все спустились в гостиную, то увидели, что к ним пожаловал Мистер Тойли Старший со своим сыном (блондином) и двумя друзьями их семьи, какими-то пятидесятилетними охотниками. Мистер Вартиган сам всегда испытывал слабость к охоте на лис, имея большую псарню, поэтому прибытие нескольких незнакомцев безумно его обрадовало. Такая же реакция была и у его дочерей, увидевших, кто именно к ним пожаловал.
— О, это ваши очаровательные дети? Настоящие красавицы! Будь я слегка моложе, сразу бы взял кого-нибудь из них в жены, но, увы, приходится давать дорогу молодым! — сказал отец Вильяма Тойли, когда гости вместе с семейством Вартиган собрались попить чая, после чего он манерно похлопал по плечу своего сына. Тот лишь покивал головой и, самоуверенно улыбнувшись, кинул на Сьюзен мимолетный и довольно неприличный взгляд исподлобья, от которого у нее по всему телу пробежали мурашки. Роза, заметившая это, сама неожиданно чуть не поперхнулась, но сделала вид, что это всего лишь от слишком крепкого чая. Встав из-за стола, она попросила прощения и пошла на улицу, предварительно моргнув своей сестре, та тоже извинилась и проследовала за Розой. Отойдя от входной двери на приличное расстояние, они начали обсуждать случившееся.
— Сьюзен! Да ты просто актриса! Главное — не забудь, что ты играешь белыми! Понятно? Но он так на тебя посмотрел!
— У меня чуть душа в пятки не ушла! Я даже чуть было не начала краснеть! Ох, ладно, пошли обратно!
— Пей отвар, тот, что я купила! Он сейчас, надеюсь, с тобой?
— Да, конечно. Надеюсь, что от этого я не умру, — серьезно сказала Сьюзен и, достав из чулок маленькую бутылочку, выпила до дна все содержимое.
— Успокойся. Главное этим не злоупотреблять. Пошли уже.
Закончив разговор, сестры Вартиган пошли в дом. Когда девушки подходили к столу, все мужчины, как полагает того этикет, встали. И в тот момент, когда Сьюзен подходила к своему месту, Вильям, отодвинув стул для нее, вдруг понял, что она начала терять сознание и падать. Мгновенно поймав и взяв девушку на руки, он положил ее на ближайший диван в гостиной, после чего крикнул прислуге, чтобы та принесла воды. Испугавшаяся мать чуть сама не упала в обморок, увидев белое лицо своей дочери. Началась небольшая паника и суматоха, которую больше всех создавала Роза, нагнетая обстановку. Кто-то крикнул, чтобы послали за лекарем, а когда тот пришел и подсунул под нос Сьюзен какую-то резко пахнущую бутылочку, та пришла в сознание.
— Милая, как ты? — чуть ли не со слезами на глазах принялась обнимать свою дочь Миссис Вартиган.
— Что? Где я? Что произошло со мной? — не понимая до конца, сказала Сьюзен, пытаясь приподняться хотя бы на локтях
— Лежи-лежи, золотце! Ты потеряла сознание, должно быть, от жаркого солнца!
— Ей сейчас нужен покой! Пускай лежит в своей спальне! — настоятельно рекомендовал лекарь, обращаясь к Мистеру Вартигану, тоже изрядно испугавшемуся.
— Я тогда пойду, — сказала Сьюзен и принялась вставать, не смотря на сильное головокружение и расплывчатость перед глазами. Все мгновенно начали ее останавливать, а Вильям, не дожидаясь согласия, вновь взял ее на руки и понес наверх, попросив Розу показывать ему направление.