Свой среди воров

Хьюлик Дуглас

– Дай кое-что объяснить. На меня напал Никко, меня обхаживал Келлз и отлупила Белый Кушак, я нашел в своей спальне парящий труп; я дрался с Тенью – и все это за три дня! И это лишь основные события. Поэтому ты поймешь, если я скажу, что мне начхать на твои угрозы. Если хочешь получить дневник Иокладии, тебе придется привести доводы получше, чем «кровь пущу». Я с самого начала кровоточу и больше не парюсь. Предложи что-нибудь другое или заглохни, к гребаной матери.

В комнате повисло молчание. Я уловил скрипы

старого дома, звон колокола в далеком храме и то, как Железный Деган переступил с ноги на ногу. От последнего звука моя шея напряглась.

Одиночество не пошевелилась. Она сидела, смотрела, и только в глазах зажегся огонек.

– Ирониус, – сказала она наконец, и я чуть не подпрыгнул, – оставь нас.

Позади на миг наступила тишина, после чего я услышал, как Железный Деган повернулся и пошел прочь. Он ступал необъяснимо тихо для своих габаритов.

– Никогда не доверяй наемникам, – произнесла Одиночество, когда дверь затворилась.

– Даже Дегану?

– Особенно Дегану. Я опасаюсь людей, которые клянутся пожизненно. Еще больше стерегусь тех, кто готов напомнить об этом в любой подходящий для них момент.

– И все же работаешь с Деганом.

– Иные неприятности крупнее прочих, – сказала она.

Я согласился, хотя и не отнес услышанное на счет Бронзового Дегана. Я видел, на что он пошел, и был потрясен до сих пор. Мои тревоги сводились к тому, жив ли он, мертв ли Тень, грозит ли опасность сестре. Меня не заботил мой долг перед Деганом, – скорее, грела надежда, что он все-таки уцелел и продолжал отстаивать мои интересы.

Одиночество указала на кресло:

– Прошу.

Я сел.

– Расскажи, что ты знаешь о Десяти Путях.

– Это гадюшник, – отозвался я.

– И это все?

– Его окружили войска.

– И все?

– И там идет клановая война, которую развязала ты.

Одиночество и ухом не повела.

– Отлично. А зачем я ее развязала?

– Тебе лучше знать.

Она улыбнулась ярче, чем сверкнула бы бритва.

– Так не пойдет. Выкладывай все, что знаешь, а я заполню лакуны.

– По своему усмотрению? Нет. Мы выскажемся на равных обо всем с начала и до конца.

Одиночество села глубже и сплела пальцы на уровне лица. Послышалось постукивание. Я не сразу понял, что она барабанила по зубам ногтем большого пальца.

– Идет, – согласилась она. – Но ты рассказываешь первым. Мне нужно знать, что думают Келлз, Никко и Тень о моих видах на Десять Путей. Ты был для них главным источником сведений. Я хочу услышать твою версию, пока ты не начал подгонять ее под мою.

Я вынул из кисета зерно ахрами и принялся катать в ладонях. Оно нагрелось, намокло от пота и резко запахло мускусом. Я наклонился и вдохнул – старый дружок в чужом доме.

Передо мной сидела женщина, которая посоветовала мне – во сне, между прочим, – спрятать

книгу и никому о ней не говорить. Мне пришлось исходить из того, что игра продолжалась. Но между осторожностью и глупостью большая разница, а утаивать информацию от Серого Принца, который готов пойти тебе навстречу, было глупо. Я сомневался, что в обозримом будущем получу предложение лучше.

– Добро, – сказал я, продолжая вдыхать из горсти. – Ты хочешь стать Королем-Тенью. Война в Десяти Путях нужна тебе, чтобы стравить Никко и Келлза, а потом взять их к ногтю. Дальше ты захватишь их территории, а после и всю Илдрекку.

Одиночество не шелохнулась.

– А что другие Принцы? – спросила она. – Им и дела нет до такого расклада.

– Поэтому тебе и нужна книга – чтобы справиться с ними, если они вздумают вмешаться.

– Вот как! – (Цок, цок, цок – ногтем по зубам.) – Ты так и сказал им?

Я положил зернышко в рот и погонял, повторяя звук: цок, цок, цок.

– Более или менее.

Одиночество улыбнулась. Сначала я подумал, что ее развеселило мое передразнивание, но она рассмеялась:

– Я готова расцеловать тебя, Дрот. Это просто прекрасно!

– Мм?.. – не понял я.

– Если Никко, Келлз и Тень считают, что я хочу подмять под себя Илдрекку, то они попытаются остановить меня, как только я начну действовать вне кордона. На самом деле им вовсе не нужны Десять Путей, а потому они отступят оттуда, чтобы не пропустить дальше. А это значит, что кордон падет даже быстрее, чем я думала. – В ее глазах зажглось темное пламя. – А если война ограничится кордоном, империя отведет войска. Когда доломает его, конечно.

Она снова рассмеялась, хлопая в ладоши.

– Ах, это замечательно! Мне нужно платить тебе за такие сказки!

Я выпрямился в кресле, внезапно ощутив себя далеко не столь умным, как минуту назад.

– Значит, дело в Десяти Путях? – выдавил я. – Все эти подставы, слухи, стравливание Никко и Келлза, даже участие империи – лишь ради того, чтобы захватить кордон? И ты не хочешь стать Королем-Тенью?

– О нет, черт побери! – воскликнула Одиночество. – Мне хватает забот вообще без королей, тем более в моем исполнении! Нет, мне нужен только кордон.

– Но зачем? – задал я очевидный и ожидаемый вопрос.

– Ты уверен, что хочешь знать?

Нет.

– Да.

– Я так и думала.

Одиночество улыбнулась и подалась вперед.

– Потому что давным-давно кордон назывался иначе. Не «Десять Путей», а «Десять Мудрецов».

Я осознал, что разжевал и проглотил ахрами и даже не заметил. Пришлось взять второе.

– Насколько давно? – спросил я, начиная догадываться, что влип в скверную историю.

– Примерно когда Стефана Дорминикоса провозгласили императором, – ответила она. – И до начала Бесконечного Цикла.