Своя-чужая жизнь, или Верни мою любовь

Винтер Алена

Она снова посмотрела на обнимавшуюся пару и поняла, что Анна уже продала акции либо дело находится в той стадии, когда продажа вот-вот осуществится. «Придется сделать ход конем, – подумала Вероника. – Завтра встречусь с Кирочкой и обломаю сестрице все планы».

Будучи в крайне взволнованном состоянии, никто из присутствующих во дворе не заметил, что за ними наблюдают. Вероника подсматривала за Кириллом и Анной, а за самой Вероникой следил Малиновский, выполнявший приказ Рэма. Он повсюду тайно следовал за этой барышней и был удивлен ее суетливостью, заставившей обеих в течение двух дней побывать в Вене и снова вернуться в Москву. Даже не отдохнув после перелета, Вероника понеслась к дому, где жил Юманов. Пробыла в доме недолго, это позволило Малиновскому сделать вывод, что в квартиру

она не попала. А через три минуты Малиновский совсем растерялся, увидев подъехавшую к дому машину Юманова и, главное, женщину, вышедшую из нее. Он побледнел и зорко всмотрелся в светловолосую даму, которую издали невозможно было отличить от Вероники! Затем он набрал номер Рэма и быстро сказал в трубку:

– Анна жива. Ты слышишь?!

– Слышу, – ответил Рэм после некоторого молчания. – Проследи за ней. Впрочем, ты сам знаешь, что делать.

Глава 15

Ночью Анна не сомкнула глаз, обдумывая странное поведение Кирилла. Жене она предпочла ничего не говорить, так как подруга раздула бы из этого невероятную историю, полную заговоров и «нехороших предчувствий». Субботина была мастером преувеличений и нашла бы сотни доказательств тому, что Кирилл – нечестный мужчина, скрывающий нечто страшное. Но Анна и без посторонней помощи чувствовала непонятную нервозность Юманова, а также угадывала массу вопросов, которые он не посмел ей задать. На секунду Анна предположила, что ему известно, кто она, но затем отбросила эту мысль: Кирилл ее поцеловал. Сладость момента была омрачена тяжелыми думами, но все же ей удалось ощутить мягкость его губ и понять, что он испытывает к ней чувства намного более серьезные, нежели простое увлечение.

Утром, постаравшись не разбудить Женю, Анна быстро оделась и осторожно прикрыла за собой дверь комнаты. Пройдя в кухню, она сварила кофе и налила чашечку для тети Фиры, та просыпалась рано. Улыбнувшись сморщенной старушке, появившейся в кухне, Анна подвинула ей чашку.

– Зачем поднялась так рано? – Тетя Фира обхватила горячую чашку ладонями. – Важные дела?

Анна кивнула.

– Фира Айдаровна, когда Женя проснется, передайте ей, что я уехала в Подмосковье, – сказала она. – Вернусь к обеду.

– Думаю, что к твоему возвращению этот ее олимпиец еще будет валяться в постели. Виноградов ломает весь ее режим. Чертов сукин сын! Когда они были в ссоре, я мечтала, чтобы он появился и укротил Женьку. Только он мог справиться с этой строптивицей. Но теперь я жалею о своем желании.

Анна опустила ладони на худенькие плечи тети Фиры и тихо засмеялась.

– Артем – хороший человек, – сказала она. – И мне кажется, он – единственный, с кем Женя чувствует себя по-настоящему счастливой.

Анна поцеловала тетю Фиру и направилась к выходу.

– Что желаешь на обед? – остановила ее старушка.

– Мясо, – ответила она, вспомнив о последнем разговоре с Женей, которая жаловалась на надоевшие ей салаты и творог.

Лукавые морщинки разбежались по смуглому лицу тети Фиры.

– Понятно, – хохотнула она и взмахнула рукой. – Езжай, солнышко.

Уже через два часа Анна стояла на берегу Нары, как раз в том месте, где в нее впадает небольшая речушка под названием Теменка. Она ощутила умиротворение, заботы и печаль исчезли, оставив в душе лишь место для нежности и теплых мыслей о сыне. Анна радовалась тому, что скоро увидит своего мальчика. Конечно, она не сможет подойти к нему, но хотя бы украдкой понаблюдает за ним издалека, и это на несколько дней согреет ее сердце.

Она тщательно продумала, как незаметно подойти к домику, где Лида, сестра Влада, проводила с мужем каждое лето. В этот раз их компаньонами была мать Влада и маленький Саша, пребывавший в восторге от столь необычного для него отдыха. Городской ребенок, он впервые видел нетронутую природу, быструю речушку, огромные поля и дышал свежим воздухом. Когда Анна приехала сюда в первый раз, Саша, восторженно крича, бегал по опушке небольшого леса, на краю которого стоял домик Лиды. Анна стояла совсем близко, спрятавшись в кустах дикой бузины, и плакала. Казалось, она ощущала запах, исходивший от его волос, а стоило ей протянуть руку, и

можно было бы дотронуться до его розовой щеки. Вскоре Лида унесла мальчика в дом, а Анна еще долго стояла в кустах, пытаясь унять занывшее в груди сердце. Хотелось побежать за сыном, схватить его на руки и крепко прижать к себе, не отпуская ни на секунду. Сотни раз она представляла, каким будет момент их встречи, узнает ли ее Саша или расплачется и примется звать Веронику, которую он считает своей мамой. Каждый раз, думая об этом, Анна испытывала такую ярость из-за украденного у нее счастья, что готова была немедленно найти Веронику и убить ее. В душе у Анны вспыхивала ревность, когда она видела, как Вероника обнимает ее мальчика, и возникла обида – оттого, что Саша забыл родную мать. В такие моменты Анна ощущала себя глубоко несчастной, в особенности когда она видела ту любовь, которой Вероника окружила Сашу, и то, что он отвечает ей взаимностью.

На этот раз близко увидеть сына ей не удалось. В щелочку забора Анна наблюдала, как муж Лиды качает Сашу на качелях и одновременно читает книгу. Саша требовал более интенсивных движений, но мужчина не замечал детских просьб, увлеченный чтением. Вскоре к ним вышла Лида, за последний год превратившаяся в пышное пирожное. Круглые щеки и такой же круглый живот портили ее внешность, но яркая улыбка меняла облик женщины, превращая ее в красавицу. По всей видимости, неидеальные формы жены очень нравились ее мужу, так как он отвлекся от чтения и с любовью ущипнул супругу за мясистый зад, а она игриво взвизгнула, вызвав улыбку на губах у Саши. Анна посмотрела на часы и решила вернуться в Москву. Требовалось обдумать план дальнейших действий, иначе она никогда не вернет себе сына. Бездействие и страх приведут к тому, что она лишь со стороны будет вынуждена наблюдать за тем, как взрослеет Саша.

В квартире Субботиных царила веселая суматоха, словно все готовились к какому-то празднику. Тетя Фира была в хорошем настроении и постоянно шутила. Женька глазами указала Анне на огромный букет роз, и она догадалась, что Виноградов в очередной раз проявил галантность. На обед была подана телятина в остром соусе.

– Обожаю тебя, тетя Фира, – с набитым ртом проговорила Женя.

– Жаль, что это редко бывает, – усмехнулась старуха и повернулась к Анне, которая задумчиво ковыряла вилкой в салате. – Что с настроением?

Анна не ответила, лишь улыбнулась Виноградову. Он погладил женщину по плечу, спрашивая глазами, все ли в порядке. Она кивнула и с благодарностью взглянула на его широкое лицо. Виноградов отличался необычной внешностью. Он не был красавцем, но привлекал внимание, будучи необычайно харизматичной личностью. Артем умел производить на окружающих сильное впечатление своей уверенностью в себе, которая буквально гипнотизировала других. Люди, доверчиво смотревшие в его миндалевидные глаза, стремительно поддавались влиянию этого человека и готовы были следовать за ним куда угодно, не задавая лишних вопросов и редко задумываясь о последствиях. Темно-русые курчавые волосы, высокие скулы, длинный тонкий нос и широкий рот – таков был портрет этого необычного по всем параметрам человека. Для женщин, сидевших за столом, Артем Виноградов был загадкой – из-за скрытного образа жизни, но относились они к нему по-разному. Женя была влюблена в него, тетя Фира так и не избавилась от недоверия к этому долговязому, который уже однажды причинил ее любимице боль, а Анна испытывала к нему дружеские чувства. Более того, она глубоко уважала Артема за его искренность и надежность, хотя и понимала, что удостоилась его помощи исключительно благодаря Жене, уговорившей своего бывшего любовника взять под защиту ее подругу, попавшую в беду.

Расщедрившаяся тетя Фира налила всем по рюмочке шоколадного ликера, назвав его достойным завершением трапезы, а сама удалилась, посчитав, что она лишняя в этой компании молодежи. Едва только она вышла за дверь, как Женя наклонилась к Анне и прошипела:

– Кирсанова, что ты скрываешь?

– Кажется, Кирилл подозревает меня.

– В том, что ты – не Вероника? – спросил Виноградов и, поднеся рюмку с ликером к носу, сморщился от приторно-сладкого запаха.

Анна обхватила лицо руками и жалобно застонала в сложенные ладони.