Своя-чужая жизнь, или Верни мою любовь

Винтер Алена

– Значит, Александр принадлежит Галеевым? – спросил он. – Я не хочу, чтобы мой внук отказался от своего ребенка. Это будет неправильно по отношению к мальчику, который должен расти рядом с отцом. Поэтому я не вижу причин, по которым должен повлиять на Рэма. Назовите мне хотя бы одну.

Анна поняла, что она совершила ошибку, приехав сюда. Она полагала найти союзника в лице Роберта Рустамовича, однако этого не произошло. Было естественно, что дед стал на защиту внука, но этот благородный жест не принес выгоды Анне, надеявшейся на иной исход разговора.

– Я –

мать, – ответила она, поднялась с дивана и подошла к старику. – И я в полном отчаянии, поэтому могу решиться на действия, которые причинят вред всем нам. Поверьте, я пришла не угрожать, я лишь молю вас о помощи. Прошу, верните мне моего мальчика! Знаю: Рэм прислушается к вашим словам. Он всегда уважал вас, – прошептала она и расплакалась.

Роберт Рустамович легко дотронулся до плеча Анны.

– Прекратите, – попросил он, сморщившись, ибо не выносил женских слез, а еще больше проявлений слабости в своем присутствии. – Я поговорю с Рэмом. Но и вы не должны забывать, что в мальчике течет кровь Галеевых. А почему вы так категорически не желаете быть с моим внуком? – спросил он, с удовольствием отметив, что Анна перестала всхлипывать.

– Я люблю другого мужчину, – призналась она, не желая в очередной раз лгать. – Ко всему прочему я не могу быть рядом с человеком, который стоит за всеми несчастьями, произошедшими со мной.

– Дорогая, это лишь предположения, – отмахнулся Роберт Рустамович и очень удивился, когда Анна схватила его за руку.

– Спросите у Рэма, – жарко говорила она. – Или у его помощника! К сожалению, мне неизвестно его имя, но я помню, как он столкнул меня, раненную, в море. Он не станет лгать вам, я уверена в этом. Спросите! – еще раз потребовала Анна и отпустила руку старика.

– Непременно, – пообещал ей Роберт Рустамович, потирая ладони. – Я свяжусь с вами, когда поговорю с внуком, – добавил он, обозначив тем самым окончание их разговора, и Анна вдруг поняла, что он ее обманывает: с ней никто не свяжется, и Сашу ей не вернут.

– До свидания, – произнесла она, направляясь к двери кабинета.

Роберт Рустамович догнал Анну и лично проводил ее к выходу. Когда за женщиной закрылась дверь, он посмотрел на своего помощника и задумчиво произнес:

– Вызови Малиновского. Где бы он ни был, пусть немедленно отложит все дела и едет ко мне.

Вернувшись в кабинет, Роберт Рустамович подошел к окну и некоторое время рассматривал деревья во дворе, уже начавшие желтеть. Налил себе коньяку, вдохнул его аромат, но пить не стал. Отставил бокал в сторону и, присев в кресло, задумчиво уставился прямо перед собой. В таком положении Галеев-старший оставался до появления Малиновского. Тот приехал намного быстрее, чем его ожидали.

– У меня только что была Романова, – сказал Роберт Рустамович. – Рассказывай, что вы натворили.

Малиновский прикусил губу.

– Не молчи, – с тихой злостью порекомендовал ему Роберт Рустамович, отчетливо осознав, что женщина не сказала ему ни слова неправды. – Впрочем,

неважно, что произошло тогда. Одно меня интересует: как ты мог сработать так кустарно? Почему не убедился, что она мертва?

– Но она и была мертва – по всем признакам.

– Черт с ним! Где мой внук?

– В загородном доме вашего сына, – ответил Малиновский, понимая, что скрывать местоположение Рэма нет смысла.

– Что еще он натворил?

Малиновский прокашлялся и отвел взгляд в сторону:

– Убил Веронику.

– Вторую сестру? Как?! – всплеснул руками Роберт Рустамович.

– Задушил.

– Ян, меня не интересует, как именно Рэм убил ее! – Роберт Рустамович устало прикрыл глаза. – Я хочу знать: как подобное могло произойти? Где ты сам находился при этом?

– Был с вашим… – Малиновский замялся, пытаясь понять, кем приходится Саша Роберту Рустамовичу, наконец решил не мучить себя сложными родственными связями и просто сказал: – Был с сыном Рэма.

– О боги! Что происходит с моим внуком?!

– Она свела его с ума, – быстро заговорил Малиновский. – Он себя не контролирует, когда она рядом. Не понимаю, почему, но его словно магнитом тянет к ней! Рэму никто не нужен, кроме этой девицы, а появление мальчишки и вовсе поставило все с ног на голову.

– Татарская кровь, – обреченно покачал головой Роберт Рустамович. – Вот что, Ян. Поступим следующим образом. Девицу эту, как ты мило выразился, держи под контролем, дабы она глупостей не натворила. Не дай бог, метнется в полицию, начнет там плакать о своей горькой доле. Дело мы замнем, но это будет ударом по репутации моего сына. Черт подери Рэма и его темперамент! – выругался он, ударив кулаком по столу. – Сколько раз я убирал за ним грязь, начиная от той ослепшей барышни, чье лицо он превратил в месиво, и заканчивая последней аварией, когда он вынес своей машиной витрину магазина! Скажи, Рэм когда-нибудь повзрослеет?

– Думаю, что его сын сделает его другим.

– Ты сам-то веришь в то, что говоришь? – ехидно спросил Роберт Рустамович. – Его ничто не исправит! Да и Анна для Рэма – не любовь всей жизни, а болезнь, чахотка, которую срочно нужно лечить! А теперь ступай. Присмотри за внуком, пока я обдумаю, как поступить с ней.

– С Анной? – спросил Малиновский и покраснел, понимая, что этот вопрос – лишний. – До свидания, Роберт Рустамович.

– Постой, Ян. Мальчишка… какой он?

Лицо Малиновского смягчилось.

– На Рэма похож, – сказал он. – Такой же овал лица, черные волосы и глаза зеленые. Но характер другой. Спокойный и рассудительный.

– Значит, он весь в меня, – улыбнулся Роберт Рустамович. – Наш мальчишка! С нами и останется.

Глава 25

– Необдуманный поступок, – сказала Женя, выслушав, как Анна провела последние часы. – Впрочем, он ничего не меняет. Рано или поздно Галеевы узнали бы о Саше. Рэм непременно рассказал бы им. – Она задумчиво потеребила губу.