СВС (Синдром Внезапной Смерти)

Бабулин Константин Леонидович

– Всё уже знаешь да?

– Да.

– Ну, раз мы так поладили, расскажи мне про охрану Кригова.

– Четыре здоровенных мужика, двое внизу в машине у подъезда, а двое наверху у двери. И раз уж мы вспомнили про Кригова… - Она повторила интонацию Елены.
– Он неплохо справляется, там с твоей подружкой. Вот прямо сейчас повернул её…

– Сука.

– Кто я? Нет, не правда, я очень хорошая. Тебе, просто, нужно узнать меня поближе.

– Спасибо, как-нибудь обойдусь.

– Нет, уже не обойдёшься.

После того, как застрелишь Халитову – ты моя.

– Я не собираюсь её убивать. Раз ей бизнес важнее нас, то и чёрт с ней.

– Это ты сейчас так говоришь, но посмотрим, что ты скажешь, когда увидишь их вдвоём в постели.

– Заткнись.

– Не надо тебе туда ехать. – Слабым голосом, вдруг, дала о себе знать Танич.

– Блять, одни советчики вокруг. Ну все знают, что мне нужно делать. Не машина, а дом советов. Ты бы вообще молчала. Чего тебя в овраг-то понесло?

– Ты погибнешь там.

– А тебе не всё равно?

– Нет, если ты погибнешь, то кого же я буду сажать?

– Кого-кого? Первого попавшегося, как обычно.

– Четыре года назад, я пыталась покончить с собой из-за измены любимого человека. Думала, что жизнь закончилась. – Татьяна говорила с трудом, на грани обморока, но держалась, и Елена даже почувствовала, как та попыталась пожать ей руку.
– Но это не так…

– Я не собираюсь кончать самоубийством. С чего бы? Ты думаешь я верю этой… - Она замялась подбирая название пассажирке сзади. – Хм… Этому, привидению?

– Я не привидение, и говорю правду.

– И всё знаешь, ты говорила. Только почему у тебя не получилось убить её в овраге? Меня что ли ждала? Или, всё-таки, ты не всё знаешь, и не всё можешь?

– Ты убила Воронину? – Оживилась Таничь.

– Я никого не убиваю, только предлагаю уйти со мной.

– Кстати о Ворониной, кто убил двоих бугаёв, там в домике? Или это тоже называется «Предложила уйти»? – Заинтересовалась и Тарханова тоже.

– Прямо перекрёстный допрос. Ладно, поболтаем пока едем, там, на светофоре направо, смотри не проскочи.

– Может, ты поведёшь?

– Могу…

– Смешно, давай не отвлекайся, рассказывай про Финляндию.

– Нечего рассказывать. Я её отговаривала ехать туда, знала, чем всё закончится. Но вы же никогда не слушаете добрых советов…

– Добрая нашлась. Дождалась, когда её свяжут, нагонят страху, и только потом подключилась. А почему не отвязала?

– Она не хотела тогда никакой помощи от меня, всё Халитову ждала. И какой же ей был облом, когда она увидела тебя…

– Ах вот что… Ты знала, что я найду её, и что это её сломает. Да?

– Типа того… Приехали.

Машина зарулила к больнице, Тарханова открыла окно и высунула в него самую крупную купюру. Из будочки немедленно выскочил охранник, и подошёл к ней.

– Человеку плохо, подобрала

на улице, срочно…

Охранник взял купюру и махнул рукой кому-то, чтобы подняли шлагбаум. Елена проехала к приёмному покою и стала сигналить изо всех сил. Дверь открылась и оттуда вышла санитарка.

– Что случилось?

– Не знаю, отравление, наверное. Я подобрала её на улице, внешних травм

, вроде нет, но постоянно теряет сознание.

– Как вас зовут?

– Не важно. Её зовут Татьяна Танич, скорее прошу вас. – И тоже сунула ей в карман какую-то купюру.

– Зачем это?

– У вас тяжёлая работа, найдёте, что с ними сделать.

– Не нужно.
– Сделала вялую попытку отказаться санитарка.

– Надо-надо, не спорьте, лучше помогите мне.

Из приёмного вышли ещё двое, медбрат с каталкой и врач.

– Что у нас?

– Похоже на отравление… - Санитарка бодро взялась отрабатывать деньги. – Запаха алкоголя нет…

– Наркотическое? – Доктор посветил фонариком в зрачки Татьяны уже на носилках. – Зрачки нормальные…

– Не знаю. – Отозвалась санитарка, и они покатили носилки с Татьяной в больницу.

Елена поймала её за рукав, и сунула ей ещё несколько купюр в карман.

– Её нельзя оставлять одну. Слышишь? Я заплачу сколько надо, только не оставляй её одну. Поняла?

Носилки остановились в дверях, и врач окликнул Елену.

– Вы Тарханова? Подойдите скорее сюда.

Елена бросилась к ним.

– Что?

– Она что-то хочет сказать вам.

– Что? – Елена наклонилась ниже, чтобы расслышать, что говорит ей Танич.

– Не ходи туда, погибнешь. – Еле-еле расслышала она.

– Я должна. – Тарханова распрямилась, показывая, что тут нечего обсуждать.

– Почему? – Одними губами спросила Татьяна.

– Потому что я бойцовая кошка… - Сказала она твёрдо, и добавила ещё жёстче.
– И Кригов эту ночь пережить не должен. Всё, везите её, везите быстрее. – И, вдруг вспомнив что-то, снова обратилась к санитарке. – Как вас зовут?

– Марина. – Ответила та вполоборота, уже помогая бригаде с носилками.

– Она потеряла сознание, быстро в реанимацию.
– Доктор бежал рядом, и слушал пульс Татьяны – Очень слабый.
– И они спешно, покатили дальше по коридору.

– Марина… Её действительно зовут Марина, надо же, не обманула… - Тарханова стиснула зубы, и пошла к своей машине. – Значит, двое внизу, говоришь, а двое наверху. Ладно, проверим.

Через полчаса, в палате реанимации.

Татьяна лежала подключённая к искусственному дыханию и ещё каким-то капельницам. Рядом сидела Марина, зевала и клевала носом, но не отпускала руку больной при этом. Она уже заметила, что как только она отпускала её, той сразу становилось хуже. Дверь распахнулась и вошла сестра реанимации.