Священная швабра, или Клуб анонимных невест
Шрифт:
— Да я не себе вены резала, а одному скупому мужлану, я же не сумасшедшая, Миша! — пьяно взвизгнула Тамара. — Смотри мне в глаза, я кому сказала! А кто это, а?.. А ну-ка, убери свои грабли, Фантомас грёбаный!.. Ещё встретимся, Миша, — сузив глаза, пообещала Тамара, когда Гончаров неочевидно, как ему казалось, вызвал охрану. — Ох, не завидую я тебе, Миша! Берегись…
— На пушечный выстрел не подпускать, да, Михаил Васильевич? — обернулся охранник и весело подмигнул. — Гнать в три шеи, если снова придёт?
Гончаров
— У меня на всё про всё, максимум, неделя! С чего начать? — утром Михаил Васильевич тоскливо побрился и вернулся в кабинет. Расписанный на полтора года ежедневник лежал на краю стола…
«Поговори с ней» — внезапно вспомнил он название фильма Альмодовара, и мелким почерком написал на последней странице ежедневника:
План завоевания Стрельниковой Ирины.
1. Пригласить.
2. Встретиться.
3. Увлечь.
4. Влюбить.
5. Объясниться.
6. Перевезти к себе.
7. Свадьба.
Рука привычно потянулась к телефону, и тут Михаила Васильевича прошиб пот. Порванный на мелкие кусочки план завоевания оказался в корзинке для мусора. Гончаров с ненавистью посмотрел в зеркало и закрыл руками немолодое лицо.
Если бы кто сказал, что в сорок три он снова влюбится… Ни за что!.. Только не это. Да никогда в жизни!..
У него не получалось с любовью, хоть убей, — ни в юности, в девятом классе физико-математической школы, ни в институте, ни когда он стал руководителем одного из крупнейших химических предприятий развалившегося Союза.
Может быть, поэтому он дал себе зарок, когда увидел её: «Я обязательно найду тебя, чего бы мне это не стоило! Вот только разгребу всё…» Разгрести предстояло немало — и в бизнесе, и в личной жизни.
Скелет из старого шкафа
Ещё ночью у неё заболело сердце… Порывшись в сумочке, Ирина нашла валидол и кинула таблетку под язык. Потом машинально закурила и поставила чайник на плиту.
Вчера к ней домой ввалился бывший муж Кочетков.
— Я с сыном повидаться! — отряхивая консьержку с плеч, с порога гаркнул он.
До полуночи оставалось минуты две, не больше.
— Меня ни ты, ни твоя мамаша не остановят!.. А ну-ка, всем стоять! Цыц!.. А это что за рахитик? — Кочетков, брезгливо морщась, рассматривал выглянувшего из-за двери Пашку. — Где мой сын, ё-моё?.. Что это ещё за маленький засранец?
— А что такое рахитик, мам? — поинтересовался Пашка. — Ма?..
— Рахитик — это очень хороший мальчик. — Ирина обняла Пашку. — Мам, вызывай милицию! — крикнула она. — Руки, Жень!.. Руки убери, я сказала!..
Часы отстукивали секунды, а сигарета горчила, как неудавшаяся жизнь.
«Господи, спаси и сохрани моих детей…»
— Ира, мне снилось, что я умерла, — сегодня утром разбудила её мама. — Как я Женьку-то вчера испугалась, у меня поджилки
Ирина, поискав глазами, нашла початый пузырёк «Називина» на подоконнике.
— Эти?.. На, мамуль.
Мама, не глядя на капли, всхлипнула.
— Что с ним стало, а? Дурак дураком… Когда же он от нас отстанет, Ир?..
«Старенькая моя птичка», — Ирина обняла маму и прижала к себе.
— Если я умру, что вы без меня делать будете?.. Мальчишки маленькие, а ты одна одинёшенька, — причитала Елена Николаевна. — Вдруг этот дурак наладится сюда приезжать по ночам?.. Он же сказал, что москвич теперь, Ир?..
— Ты не умрёшь, мам, — Ира покачала головой. — Ты же замуж на той неделе собиралась. Неужели, забыла?
— А за кого я собиралась? — начала вспоминать мама, разглядывая на просвет пузырёк «Називина». — Не знаю, что теперь и делать, то ли замуж выходить, то ли помирать, Ир? Что лучше-то?.. — у мамы брызнули слёзы. — Ой, Ира, не зря я тебя родила, не зря! Ты меня ещё с детства смешишь! Это я от смеха плачу, — всхлипнула она.
— Знаешь что? — Ирина оглянулась на дверь. — Мы его больше сюда не пустим, не будем открывать и всё, мам, хорошо?.. Ну, как ты там после увольнения, Лер? — через минуту позвонила она Лере.
— У меня депрессия, сижу дома, никуда не хожу, — едва слышно ответила Лера. — А что у тебя, Ир?
— Вчера бывший муж приезжал, — пожаловалась Ирина. — Маму мою напугал!
— А у меня вместо мужа тоска, психоз и кошмарные сны, — похоронным голосом начала перечислять Лера. — А вчера кровь из носа шла… Вроде пока все новости.
Ирина положила трубку и поглядела на сыновей, которые уплетали кукурузные хлопья с молоком и про вчерашний визит Яшкиного отца, похоже, уже забыли.
«Я всех успокаиваю, а кто же успокоит меня? — у неё вдруг заболело сердце. — Мне скоро тридцать, и где моя крепкая семья, надёжный муж и здоровые дети?»
Здоровые дети выглядывали из холодильника и показывали ей язык.
— Мама!
— Ма!
— Ну, мам… Мам! Смотри…
— Что вы, как пельмени в холодильнике сидите? — Ирина решительно поднялась. — Ладно, в магазин со мной поедете, а то холодильник пустой. Вылезайте!..
Василиса Прекрасная
«К хорошему быстро привыкаешь, — подумала Ирина, глядя, как сыновья бегут к машине. — Но когда-нибудь придется и отвыкать!»
— Садитесь с дядей Илларионом! — Ирина приоткрыла дверцу.
Шофер повернулся, но это был… не Илларион! На Ирину с водительского места смотрел Гончаров в фуражке Иллариона.
— А я думаю, что это Илларион принарядился… и похудел! А где наш водитель, извините? — попятилась Ирина.
— У Иллариона прострел, — сняв фуражку, объяснил Гончаров. — Куда мне вас отвезти, Ирина?