Священная тайна
Шрифт:
Корнелиус подождал, пока на экране вспыхнула надпись: «Сообщение отправлено» — и взглянул на проплывающий рядом поток машин. Каждая вторая была такси.
— Ладно, — наконец произнес он. — Залазь в машину. Подвезем.
Секунду поколебавшись, полицейский влез в автофургон. Кутлар отвернулся. Сильный запах чеснока и пота душил его. Он с трудом подавил приступ тошноты.
84
В Нью-Йорке было холодно — куда холоднее, чем думал Родригес. Красную толстовку
Родригес поискал глазами газетный или книжный ларек. Старый зал, построенный по заказу «Ти-Дабл-ю-Эй» [32] , представлял собой элегантное пересечение кривых линий и скошенных граней. Казалось, это здание построено скорее по проекту гигантских жуков, чем с одобрения корпоративных бюрократов и при участии профсоюза водителей грузовиков «Тимстез». Родригес увидел магазинчик «Варне энд Ноубл».
Последний раз он был в Нью-Йорке шесть лет назад. Тогда ему казалось, что он навсегда уезжает из этой страны, навсегда прощается со своей прошлой жизнью. А теперь он снова в этом городе и занимается вещами, по сути своей очень близкими к тому, чем он занимался прежде. Родригес удалил сообщение из своего мобильника и набрал телефонный номер по памяти. Он не знал, существует ли еще этот номер, жив ли человек, с которым он хочет связаться, в тюрьме ли он или на свободе. В трубке послышались гудки. Войдя в книжный магазин, Родригес зашагал между стендами, на которых были выставлены книги о вкусной и здоровой пище знаменитых поваров, а также художественные книги в мягкой обложке, чьи названия состояли из одного слова.
32
«Ти-Дабл-ю-Эй» («Транс уорлд эрлайнс») — авиакомпания, обслуживавшая около 50 городов США и связывавшая США с большинством стран Европы и Дальнего Востока.
— Алло?
Голос был подобен шелесту старой бумаги. Родригес услышал в трубке усиливающийся звук телевизора. Люди сердито кричали друг на друга, а кто-то одобрительно вопил и хлопал в ладоши.
— Миссис Барроу?
Родригес подошел к полке, где обычно продаются путеводители по городу.
— Кто это? — настороженно спросил пожилой голос.
— Меня зовут Джиллермо, — стараясь говорить с акцентом, произнес он.
Теперь уличный говор давался ему с трудом.
— Джиллермо Родригес. У меня была кликуха Джил. Я старый дружбан Джи-Джи. Вот приехал в город и хочу с ним перекинуться парой слов, если он еще живет здесь.
В телефоне послышались аплодисменты и одобрительные крики. Похоже на «Спрингер» или «Рики Лейк». За время отсутствия Родригес почти забыл, что такие шоу вообще существуют.
— Мальчик Лоретты! — внезапно воскликнула старушка. — Ты жил с матерью в двухкомнатной квартире на Тули-стрит?
— Точно, миссис Барроу! Я ее сын.
— Давно о ней не слыхала.
Образ из прошлого промелькнул перед его внутренним взором: обтягивающая скулы кожа на худом лице матери, лекарство вместо наркоты, бегущее по пластиковым трубочкам в исколотые вены рук…
— Она умерла, миссис Барроу. Семь лет назад.
— Как жаль, сынок! Она была
— Спасибо.
Родригес прекрасно понимал, что значат слова «пока не», но решил не накручивать себя.
Голоса в телевизоре смолкли. Молодому человеку уже начинало казаться, что о его существовании забыли, когда он услышал:
— Сынок, дай мне свой номер. Я передам его Джейсону. Если он захочет с тобой встретиться, то позвонит сам.
Родригес улыбнулся:
— Спасибо, миссис Барроу! Большое спасибо!
Он назвал старушке номер своего мобильника и разразился очередной чередой благодарностей, пока миссис Барроу не повесила трубку. Родригес взял карту Ньюарка и направился к кассе. Мобильник зазвонил как раз тогда, когда он забирал сдачу.
Поблагодарив кассиршу, мужчина вышел в главный вестибюль аэропорта.
— Джил! Это ты, старик?
— Да, Джи-Джи. Это я.
— Блин, Джилли Родригес! — радостно воскликнул его старый приятель. — Я слышал, что тебя замели святоши из Божьего эскадрона.
— Не-е… старик. Мне просто пришлось смыться из города…
Повисла пауза. В прошлой жизни Родригесу приходилось «смываться» только тогда, когда ему грозили крупные неприятности с законом.
— А где ты сейчас, старик?
— В Квинсе… Надо уладить кое-какие дела. Просекаешь?.. Вот только не с чем работать…
— Да… — Голос Джи-Джи очень напоминал голос его матери. — А что тебе нужно?
Во время полета Родригес коротал время, читая о тех, кто принимал участие в войнах против еретиков… Tabula rasa… Священные костры инквизиции…
— Мне нужно кое-что… специфическое… — наконец произнес Родригес.
— Я могу достать тебе все, что захочешь. Лишь бы были бабки.
Родригес улыбнулся.
— Отлично. — Выйдя через вращающуюся дверь, монах попал на холод нью-йоркского утра. — Бабки у меня есть.
85
Латунная табличка на входе сообщала, что в здании находится редакция «Itaat Eden Kimse». Водитель такси не хотел рисковать, и Лив оставила ему в залог свой телефон.
— Я сейчас к вам кого-нибудь пришлю, — пообещала она. Пожилая секретарша в приемной провела Лив в международный отдел, располагавшийся на первом этаже.
Войдя в просторное помещение, журналистка почувствовала себя как дома. Все редакции, в которых ей доводилось бывать, выглядели одинаково: низкие натяжные потолки, лабиринт столов, отделенных друг от друга невысокими перегородками, неоновые лампы, которые освещают помещение и днем и ночью… Лив всегда удивляло, что сосредоточием современной журналистики с ее критикой правительства, Пулитцеровскими премиями, жизненными материалами, ежедневно затопляющими газетные киоски, является такое вот банальное место, в котором вполне можно было заниматься продажей страховых полисов.
Осматривая офис, Лив заметила энергичную женщину, быстро шагающую в ее направлении. Черные волосы незнакомки были уложены в прическу, модную в сороковых годах прошлого века. Идеально подведенные губы расплылись в широкой улыбке. Энергия била из нее ключом. Лив не удивилась бы, если бы женщина вдруг начала петь или пустилась в пляс.
— Мисс Адамсен?
Женщина взмахнула ухоженной, с идеальным маникюром рукой в приветственном жесте, отдаленно похожем на фашистский салют.
Удивленная, Лив протянула руку для рукопожатия.