Священный лес
Шрифт:
Гоблин, видимо, тоже понимал, что дела его плохи, однако бросать оружие и сдаваться не стал. Вместо этого он провел ладонью по раненой ноге, зачерпывая крови, поднял руку на уровень груди и что-то забормотал.
Молится он, что ли? Не похоже – белый костяной наконечник его копья начал наливаться краснотой, вокруг него заклубилась дымка того же оттенка. Я понял, что теперь, возможно, уже мои дела начинают ухудшаться. И надо бы прекратить непотребства. То есть добить раненого.
Я подскочил к гоблину и без затей с силой ударил его копьем в живот. Он попытался отбить удар, но держал своё оружие гоблин одной рукой, другая была занята кровью. Да и преимущество в весе было на моей стороне – наконечник вошел в живот противника больше чем на половину, я навалился
– Вот нормальный же вроде парень был – могли бы дружить…
Глава 8
Глава 2. Следы и последствия.
Нервы… Это всё от нервов… Когда я пучком травы оттирал своё оружие от зелёной гоблинской крови, руки у меня заметно дрожали. И совсем не из-за того, что я убил живое существо, – даже сама эта фраза глупая, как будто можно убить мёртвое существо.
Я ещё далеко не стар, но назвать меня молодым человеком, не покривив душой, уже можно только в случае, если ты сам древний как дерьмо мамонта. В общем, живу я уже немало, и ситуации в этой жизни случались разные. В том числе и самые неприятные, и убивать мне уже приходилось… пусть и в качестве самообороны. Так и сейчас она же наличествует – самооборона.
Нервирует другое – резкое изменение ситуации. Мысли в голове так и роятся, прерываются и сталкиваются друг с другом. И надо что-то делать – и, возможно, делать надо быстро… Надо убрать труп… Это гоблин! А есть тут ещё гоблины или это попаданец вроде меня? А если есть, то возможно они где-то рядом. Надо убрать труп… Это же чертов гоблин! А кто тут ещё есть? Орки, тролли, драконы? А что он делал перед смертью - это была магия? И всё в таком духе…
Когда удалось немного успокоиться и собрать мысли в кучу, первым делом я закинул рюкзак на территорию лагеря и закрыл ворота снаружи… Ну то есть вернул рогатку на место и привязал её к изгороди. А потом пошел обследовать территорию вокруг лагеря – очень уж не хотелось, чтоб возможные друзья ныне покойного гоблина застали меня с его трупом.
Хотя в любом случае надежды на то, что с ними удастся решить дело миром, я не питал. И не потому, что, мол, с этим не получилось, так и с другими не выйдет. Просто поведение первого гоблина говорило о многом: он абсолютно не был удивлён, встретив меня, – вероятнее всего, людей он и раньше встречал; как только он понял, кто его окликнул, лицо его сразу исказилось яростью – можно предположить, что людей это племя не любит…
Крадучись, прислушиваясь, стараясь не издавать шума, я начал обходить окрестности лагеря, двигаясь по расширяющейся спирали, и вскоре убедился, что гоблин был один. Даже удалось определить, с какого направления он пришёл к лагерю. Я не очень хороший следопыт, но если быть внимательным и не торопиться, то следы заметить не трудно. Даже дикие животные оставляют следы, а уж тем более человек… или в нашем случае гуманоид. Особенно если он и не старался скрываться. Где-то были притоптаны и смяты стебли травы, где-то при неосторожном шаге нога чуть проскользнула, оставляя след на лесном ковре, где-то сбила мох с камня. Тут главное не перепутать искомые следы со своими собственными. А в одном месте я и вовсе нашёл в грязи четкий отпечаток кожаного мокасина - именно такая обувь была на ногах гоблина. По такому следу можно прикинуть и направление откуда и куда шёл выслеживаемый, и время, когда он здесь прошёл.
Сразу по следу я не пошёл – только запомнил место с отпечатком в грязи. Для начала занялся трупом своего визитёра. Обыск покойного дал интересные результаты. С шеи гоблина я снял массивный амулет, вырезанный из кости. Довольно тонкой работы амулет, надо отметить. На нём был изображён череп животного на фоне абстрактного растительного орнамента.
Из одежды, кроме верхнего холщового халата с нашитыми
К кушаку были пристёгнуты ножны с длинным ножом и матерчатая сумка, небольшая, но вместительная. В сумке, кроме небольшого запаса провизии, я нашел металлические рыболовные крючки и волосяную леску – видимо, гоблин направлялся на рыбалку, когда наткнулся на мой лагерь.
Опираясь на результаты обыска, я сделал некоторые выводы.
Первое: с металлургией местные жители знакомы и даже достигли в ней определённых успехов – рыболовные крючки довольно тонкие и прочные, а лезвие ножа гнется, но не деформируется. Однако наконечник копья убитого гоблина костяной. Возможно, это связано с магией… А чем ещё могло быть то красное свечение и предшествующее ему бормотание гоблина над собственной кровью?
Второе: одет гоблин довольно легко, запасы провианта при себе имел скромные, и никаких приспособлений для устройства лагеря я у него не нашёл. Значит, либо гоблин жил неподалёку, либо у него где-то рядом был разбит лагерь. Надо бы нагрянуть туда с ответным визитом… Главное, чтоб не с таким же результатом.
Реквизировал у гоблина верхнюю одежду и снаряжение – халат я, конечно, носить не собирался, но и он может сгодиться для чего, а остальное в моем положении - весьма ценные вещи. Труп просто скинул в море – оставлять падаль около своего жилища не дело, а с учетом размеров местных крабов от тела через пару дней и косточки не останется. По-человечески надо было бы, конечно, похоронить, но сколько потребуется труда на рытьё могилы... Да и не человек он.
Ещё, с практической точки зрения, надо бы вскрыть труп гоблина и посмотреть, чем богат его внутренний мир – всё же кровь зелёного цвета намекает на то, что он может сильно отличаться от человеческого. Но запаса моего хладнокровия на эти действия не хватило. Да и не до того сейчас…
С планами отоспаться и вдумчиво подготовиться к новому путешествию пришлось распрощаться – новые обстоятельства гнали вперёд. Наскоро пополнив запасы провианта из своего небогатого арсенала съестного, я двинулся по следу гоблина.
К своему лагерю я подошёл далеко не утром, потом схватка с гоблином, потом осмотр территории вокруг лагеря, после разбирался с трупом… В общем, нет ничего удивительного, что темнота застигла меня посреди леса. От следов гоблина я далеко отходить не решился, боясь с утра не найти их. Потому ночевал в буквальном смысле где ночь застала. Устроился на корнях могучей сосны, собрав в кучу палую желтую хвою и навалив на себя каких-то веток и мха. Да кабанья шкура снова выручила.
Комфортом такая ночёвка не отличалась, не говоря уже о безопасности, вдобавок всю ночь неподалёку вились светляки. Блуждающие огоньки медленно дрейфовали в непроглядной темноте ночного леса… Зрелище должно быть умиротворяющим и завораживающим, но на меня оно только жути нагоняло. Просыпаясь в очередной раз от того, что какая-то часть тела в очередной раз затекла или откуда-то опять поддувает ночной прохладой, я подолгу всматривался в темноту и прислушивался к шорохам леса, пытаясь расслышать, не ступают ли где мягкие лапы крадущегося ко мне зверя. А может полупрозрачный призрак убитого мной гоблина бесшумно плывет среди ночных огоньков, чтоб покарать своего убийцу… Ну или хотя бы напугать до усрачки! Ну а чего? У нас же тут магия…
Никто ночью ко мне не пришёл. Ни звери, ни призраки. А если и приходили, то не стали будить, за что им огромное моё спасибо. Ежась от утренней прохлады, я поел копченой свинины и сырых корней лопуха, запивая эту царскую трапезу сырой водой, и продолжил путь по следу гоблина.
Спать ложусь, как стемнеет, встаю с рассветом, ночую, прикрывшись ветками… Дичаю, однако! Только что мясо ем копченое, а не сырое. А с учетом недосыпа последних дней, нервозности ситуации и недовольства своим текущим положением в целом я пребывал в весьма скверном расположении духа – так что даже не дичаю, а зверею.