Священный меч Будды (сборник)
Шрифт:
– Сопротивляться бессмысленно, – сказал американец капитану, – у меня осталось всего около дюжины патронов.
– А у меня два. – Казимир показал почти пустой патронташ.
– Давайте выкинем за окно всю мебель, – предложил Джорджио. – Надо во что бы то ни стало продолжать оборону.
– Что, если нам взобраться на крышу? – оживился янки. – Оттуда мы прольем на головы желторожих зверей черепичный дождь и немного расчистим улицу.
– Так ведь дом того и гляди обрушится, – вмешался Мин Си.
– Подождите-ка. – Рискуя получить пулю в лоб, капитан Лигуза подкрался к окну и бросил быстрый взгляд вдоль улицы. Несколько пуль просвистели совсем рядом, к счастью,
– Вы все-таки хотите закидать китайцев черепицей? – спросил Корсан.
– Нет, я хочу спасти всех вас и себя, конечно. Я заметил, что от гостиницы и дальше вдоль улицы впритык тянутся дома, и там почти безлюдно. Мы вылезем на крышу, пробежим по крышам соседних зданий, спрячемся на каком-нибудь чердаке, отсидимся и спрыгнем на улицу.
– Браво! – восхитился американец. – Вы великий полководец.
– Живее! Будьте осторожны, смотрите, куда ставите ноги. Берегитесь, чтобы не упасть: кто скатится с крыши – тот попадет, как цыпленок, на китайские пики, и все, конец. – Друзья кинулись вверх по лестнице на чердак и выбрались на крышу. – Смелее! – подбадривал капитан.
Прячась за трубами, чтобы их не могли увидеть солдаты, стоявшие на балконах, террасах и мелькавшие в окнах противоположных зданий, четверо отважных начали опасный переход по крышам. Поддерживая друг друга и выполняя все команды капитана, они осторожно ступали по черепице, стараясь не слишком сильно давить на нее ногами. Приходилось огибать террасы, пролезать через слуховые окна, цепляться за шпили, за флагштоки и выступы, которых наверху оказалось великое множество.
– О! – стонал Корсан, еле удерживая рановесие, пот катился с него градом и заливал глаза. – Господи, кто бы мог подумать, что настанет день, когда я, словно бандит, буду лазить по крышам, да еще по китайским, и спасаться бегством от желторожих дьяволов? Я, богатый и уважаемый гражданин свободной Америки, должен прятаться, как вор! Ах, если бы у меня была пушка! Я бы расстрелял всех негодяев подчистую, превратил их в пушечное мясо!
Корсан вопил, возмущался и надувал щеки так смешно, что, несмотря на критическое положение, товарищи не могли удержаться, чтобы не подшутить над ним, а весельчак Казимир так и вовсе поддразнивал разбушевавшегося янки. Через полчаса, когда силы у всех были уже на исходе, наши герои очутились на крыше одного высокого здания и, осмотревшись, заметили, что этот угловой дом замыкает квартал, а шагах в пятистах отсюда уже виднелся Сицзян. Капитан взглянул вниз.
– Нельзя отсюда спрыгнуть, – сказал он. – Здесь около шестидесяти пяти футов.
– Вон там слуховое окно! – указал Казимир. – Оно наверняка ведет в чье-нибудь жилище. Войдемте, господин капитан?
– Замечательно! – крикнул американец. – Вынимаем ножи и вперед!
Друзья проскользнули через окно и очутились на пустынном чердаке, ударом плеча они высадили дверь в комнату и увидели какую-то старуху, похожую на колдунью. Капитан подскочил к женщине, которая начала было кричать:
– Тише! Мы не причиним тебе зла!
Джорджио провел ее в чуланчик, запер на замок и вместе со своими спутниками спустился на улицу. Поблизости было пустынно и тихо, но в районе гостиницы еще слышались выстрелы. Беглецы бросились вперед, ежеминутно рискуя сломать себе шею, и подбежали к реке в ту минуту, когда Луэ Коа и его гребцы, вооружившись палками, собирались идти к месту побоища.
– Скорее к джонке! – приказал капитан.
– Что там случилось? – спросил кормчий.
– В городе восстание. Солдаты и горожане режут друг друга, и
Трусливым китайцам этого оказалось достаточно, и они поспешили обратно к реке.
Глава X
Вероломство Луэ Коа
Каждая минута могла стоить жизни, и четверо путешественников, не оборачиваясь и не зная, преследуют их или нет, одним махом перерезали привязь и влетели на джонку. Гребцы, поверившие в то, что в городе действительно мятеж, из страха быть арестованными, если присоединятся к повстанцам, поспешно схватили весла и стали грести с неистовой силой. Быстро надвигалась ночь. Далеко позади еще слышались залпы мушкетов, а в том направлении, где находилась гостиница, виднелись широкие огненные всполохи, которые то поднимались, то опускались, извиваясь, как разъяренные змеи, а над ними стояло густое черное облако и вздымался высоченный столб искр, разносимых ветром в разные стороны. Капитан Джорджио Лигуза, Джеймс Корсан, Казимир и Мин Си, еще не успевшие отдышаться после бега, с замиранием сердца глядели на пламя, которое, разгораясь все больше и больше, освещало все вокруг зловещим светом.
– Горит гостиница, – сказал американец.
– Вижу, – ответил Джорджио.
– Что, если бы они подожгли ее часом раньше?
– Ни один из нас не был бы сейчас здесь. Бедный хозяин! Ведь он разорен, – заметил Казимир.
– Эй, негодный мальчишка, ты еще жалеешь эту каналью?
– Немного, сэр Джеймс.
– Совершенно зря. Я всадил ему пулю в лоб, и теперь он болтает и играет в шашки с мессиром Вельзевулом или с его кузеном Буддой. Китайцам не нужна наша жалость – они нас ненавидят.
– Я их больше не боюсь.
– И напрасно, – отозвался капитан. – Завтра они не найдут наших костей под развалинами дома и снова начнут преследовать нас.
– До завтра мы успеем отплыть так далеко, что эти желторожие потеряют всякую надежду нас догнать, – заверил Корсан.
– Возможно, если только наши гребцы будут работать так же отчаянно, как сейчас, – ответил капитан, – но, по-моему, они догадались, что восстание вспыхнуло по нашей вине.
– Ну и что? – усмехнулся американец.
– А то, что я не удивлюсь, если они откажутся плыть дальше.
– Мы их заставим.
– Осторожнее, Джеймс! Луэ Коа способен сыграть с нами злую шутку.
– Как это?
– Тише, ради бога! Вдруг в кустах вдоль берегов сидят китайцы?
Корсан замолчал и стал смотреть на берега, покрытые густым тростником, в зарослях которого вполне могли скрываться люди. Капитан все еще глядел на горящее здание, но пожар быстро ослабевал. В полночь джонка, до этого стремительно продвигавшаяся вперед, достигла какой-то неподвижной черной массы на середине реки и встала. На безлюдном лесистом островке поставили палатку для ночлега. Но глубокой ночью Луэ Коа и его гребцы бежали, пользуясь непроглядным мраком и тем, что все иностранцы крепко спали. Китайцы решили, что дальше не поплывут из страха быть узнанными и арестованными за пособничество чужеземным мятежникам. Гребцы вместе с лаваду потихоньку сели на джонку и устремились вниз по реке, вероятно, назад в Чжаоцин. Китайцам не было никакого дела до того, в каком страшном положении они бросают путешественников, – на уединенном острове среди бурной реки, без провианта и без лодки, то есть без всякой возможности хотя бы пристать к берегу. О каком священном мече Будды можно было говорить, когда всем отважным смельчакам теперь, еще в самом начале экспедиции, грозила голодная смерть! Корсан, проснувшийся первым, разбудил товарищей неистовым воплем: