Святая дорога
Шрифт:
Чудотворная икона Казанской Божией Матери в начале XVII века, в эпоху Смуты, по популярности была первой в ряду чудотворных московских и общероссийских икон. На ее помощь возлагали свои надежды москвичи в борьбе против польско-литовских оккупантов, захвативших столицу, и против русских бояр-предателей, служивших им. Особенно же усилилось почитание иконы, когда оккупанты были разбиты и изгнаны.
С Казанской иконой Божией Матери все тогда связывали два известных всей России имени: патриарха Гермогена - духовного вождя сопротивления, замученного врагами в темнице, но отказавшегося с ними сотрудничать, и князя Дмитрия Пожарского - военного руководителя ополчения, доказавшего свою храбрость в боях, где он
Гермоген был священником приходской церкви в Казани, первым принял в свои руки, при обретении, эту чудотворную икону и поставил ее в своем храме.
Обретение иконы произошло в 1579 году при следующих обстоятельствах. После большого пожара, опустошившего город, десятилетней девочке во сне явилась Богородица и указала, что под одним из сгоревших домов, в земле, лежит ее икона, и велела эту икону достать. Сон снился девочке трижды. Стали раскапывать пожарище, и там оказалась совершенно не пострадавшая от огня икона Божией Матери. Тогда же от этой иконы начались чудесные исцеления больных.
В 1610 году, уже будучи Патриархом всея Руси, Гермоген выступил против польских оккупантов и против того, чтобы на русский престол был возведен польский король Сигизмунд III, в результате чего Россия теряла свою государственную самостоятельность. С кафедры кремлевского Успенского собора он публично запретил присягать Сигизмунду. В 1610-1611 годах Гермоген направляет грамоты в провинциальные русские города - Нижний Новгород, Владимир, Суздаль и другие с призывом ополчаться и идти в Москву "на литовских людей" и "изменников". Гермогена заключили в темницу в Чудовом монастыре, морили голодом, давая "на неделю сноп овса и мало воды". От него требовали, чтобы он отправил в ополчение иное послание, в котором было бы сказано, что он запрещает идти на Москву и повелевает разойтись. Гермоген отказался и из темницы благословил взять в ополчение войсковой святыней Казанскую икону Божией Матери.
Когда везли чудотворную икону и достигли Ярославля, в тот же день в Ярославль вступило Нижегородское ополчение, руководимое Мининым и Пожарским. Это совпадение сочли благим предзнаменованием, и икона с отрядами ополчения двинулась в Москву.
В августе 1612 года народное ополчение Минина и Пожарского подошло к Москве. Патриарх Гермоген в феврале скончался в темнице - его то ли уморили голодом, то ли убили, - но его призыв, его благословение воплотились в образе Казанской Божией Матери, которая вела ополченцев. Больше месяца ополчение сражалось под Москвой и на ее окраинах, продвигаясь к центру. Поляки держали оборону, защищенные могучими стенами Китай-города и Кремля.
Накануне решительного штурма в отрядах ополчения отслужили перед Казанской иконой Божией Матери молебны. И 22 октября тот отряд, в котором находилась в этот день икона, овладел первой городской крепостной башней круглой башней Китай-города, расположенной между Ильинской и Никольской башнями. Так была взломана оборона врага. Три дня спустя вражеские отряды, отступившие и запершиеся в Кремле, капитулировали.
"По совершении ж дела сего (освобождения Москвы.
– В.М.), рассказывает участник боев князь С.И.Шаховской, - воеводы и властелины вкупе ж и весь народ московский воздаша хвалу Богу и Пречистыя Его Матери, и пред чудотворною иконою молебное пение возсылаху и уставиша праздник торжественный праздновати о таковой чудной дивной победе".
В освобожденной Москве не было никого из правительства, кто мог бы взять власть в свои руки: русский престол был пуст, остатки боярской думы, предавшейся врагам, бежали из Москвы от расправы народа. Единственной властью в глазах москвичей фактически оказались руководители ополчения и, прежде всего, князь Дмитрий Пожарский. Он, Кузьма Минин и
После благодарственных молебнов в Успенском соборе Казанская икона Божией Матери вернулась в войско, и Пожарский поставил ее в своем приходском храме Введения на Лубянке.
Избранному Земским собором царю Михаилу Федоровичу из боярского рода Романовых трудно было тягаться с князем Дмитрием Пожарским по известности и уважению в народе. В то время народ свое отношение к тому или иному современнику мерил по тому, как тот проявил себя в главнейшем событии эпохи - освободительной борьбе. Царь Михаил Федорович не был участником великой борьбы, но зато выражал особое почитание Казанской иконе Божией Матери. В летописи того времени сказано, что царь Михаил "возыме велию веру к оному образу". Видимо, этот шаг был подсказан ему отцом - патриархом Филаретом, умным и властным человеком, считавшимся соперником Бориса Годунова при избрании того на престол и насильно постриженным Годуновым в монахи.
В 1620-е годы "меж Ильинских и Николаевских ворот" Китайгородской стены была поставлена церковь во имя образа Казанской Божией Матери. Москвичи называли ее Казанской церковью "У стены", и стояла она на том месте, где во время штурма была взломана оборона врага. Царь Михаил усердно посещал эту церковь, участвовал в крестных ходах, отпускал из казны на ее содержание такие же средства, как на кремлевский Верхоспасский собор. В большой пожар 25 апреля 1634 года Казанская церковь "У стены" сгорела, и по царскому повелению было начато строительство каменной церкви Казанской иконы Божией Матери на Красной площади.
Новый храм возводился исключительно на средства царя. Существует предание, что его строителем был князь Дмитрий Пожарский, но в документах по его строительству, как пишут в книге "Казанский собор на Красной площади" (1993 год) Л.А.Беляев и Г.А.Павлович, "нет ни одного упоминания о князе Д.М.Пожарском - ни как о храмоздателе, ни как о вкладчике". Слава храмоздателя укрепляла авторитет царя, поэтому он, конечно, не желал делиться ею ни с кем. Когда это позволяла традиция, он заявлял о своем участии в строительстве храма, как, например, в надписях на пожертвованных колоколах. На одном из них обозначено, что это - семейный вклад: "Божиею милостию Великий Государь Царь и Великий Князь Михаил Федорович, всея России самодержец, и его Боголюбивая Царица и Великая Княгиня Евдокия Лукиановна, и Благородные чада, Царевич Князь Иван Михайлович и Царевна и Великая Княжна Анна Михайловна, Царевна и Великая Княжна Татиана Михайловна и Царевна и Великая Княжна Ирина Михайловна сей колокол велели слить к церкве Новоявленного Образа Пречистыя Богородицы Казанския, лета 7145". (Образ Казанской Божией Матери, обретенный в 1579 году, по сравнению с другими чудотворными иконами, например Владимирской и Иверской, мог быть назван новоявленным.) Другой колокол был единоличным вкладом царя.
Надписи на этих колоколах лишний раз подтверждают, что Казанская Богоматерь считалась в царской семье святой покровительницей новой династии и первого ее царя Михаила Федоровича. Царь Михаил имел полное право считать так, потому что его избрание было прямым следствием событий, освященных ее чудесным покровительством.
Место для нового царского храма было выбрано очень удачное по многим соображениям. Скорее всего, примером для его избрания послужил храм Василий Блаженного - память победы над Казанским ханством и величия царя Ивана Грозного, поставленный вне стен Кремля на самой многолюдной площади города, на Великом Торге, для всенародного почитания и прославления святых, во имя которых он был сооружен, и храмоздателя.