Святая Мысль - Мать Мира
Шрифт:
Понтий, слушая ведущего, только качал головой. О чем он думал в этот момент – никому не известно. И вот, ведущий закричал:
– Да простит нас Господь Бог за наши благие деяния!
При этих изреченных словах ведущего в зал ввели Иисуса, и Он сразу же сказал:
– Да, никогда вам не будет прощения от Сущего, ибо вы несете зло, которое и сеете вокруг людей, и оно всходит темными плевелами. Я же посыпаю землю добрыми семенами, и Мои плоды искоренят все ваши взошедшие сорняки. И Мое усеянное поле будет заметно всем идущим к этому полю, ибо тот, кто будет собирать добрый плод, на все века останется добрым в истине своей и Истине
“Господи, да как же мы можем судить такого человека. Ежели мы Его накажем, то наша Земля еще во сто крат станет грешнее, чем была. И все ждут моего только решения. Хитры, очень хитры эти лицемеры, смотреть на них не хочется. Какими же они жалкими выглядят перед Иисусом, жалкими и трусливыми. Господи, прошу еще раз Тебя, объясни, как мне поступить, как вести себя”, - думал Понтий, но ответа он так и не получил.
Понтий подошел к Иисусу, взгляды их встретились, они долго смотрели друг другу в глаза. Чувство жалости исходило от обеих сторон. Понтий жалел Иисуса, а Иисус жалел всех присутствующих здесь. Это было видно по Его глазам. Понтий растерялся, он не знал, что Ему сказать и обратился к ведущему:
– Прошу вас, вы ждали встречи, не стесняйтесь, общайтесь. Но, ежели произойдет какое-либо чудо прямо здесь, то бегите отсюда и быстрее, дабы оно полностью не раздавило вас.
– Нет, сегодня чудес Я творить не стану, ибо само чудо вижу в вас самих, во всех присутствующих. Вы все являетесь чудом темным и жестоким, и ничего не видите перед собой. И только ради наживы своей вы живете на этой Земле. Для вас ничего не дорого, ни Сам Господь, ни вера в Него. Понимаю, вы себя считаете самыми умнейшими, но другого вы не замечаете, что в тупости своей вы теряете свою духовность. И ежели такое происходит с человеком, то этого человека назвать таковым невозможно. Ибо с потерей своей духовности он становится непредсказуемым в своих деяниях. Силы его уходят в преисподнюю и этим самым пополняют обитель зла. За примером далеко ходить не нужно, ибо всяк, находящийся здесь, Я говорю это с уверенностью, отдан темным силам. И то, что вы хотите Меня наказать и осквернить – это является первой отвратительной поступью, которая исходит от дьявольского легиона. И еще самое страшное то, что вы смеетесь внутри себя над всем светлым, хотя не изредка, а очень даже часто вы задумываетесь о дальнейшей своей судьбе, но зависть ваша и ненависть губят вас, и тяжестью своей прижимают к земле. Это вы чувствуете и замечаете. Кто-то из вас от этого получает наслаждение, а кто-то и страх. Но признаться в этом никто не решается, ибо еще существует стыд. Я уверен в том, что сломить Меня вы не сможете, даже в том случае, если Меня казните. Я глаголю вам, что Я останусь здесь, и в то же время буду находиться везде, и буду видеть ваши дальнейшие деяния. Запомните это.
В своем негодовании с места вскочил Каиаф и закричал:
– Уважаемые господа, да что же это творится? Какое имеет право этот проходимец говорить такие слова и в таком заведении. Вы видите, что Он запугивает нас. Нам быстро нужно принять какое-то решение. Мне кажется, что Он не достоин, чтобы мы слушали Его проповеди здесь. Обманывать народ всяк может, и главное, где Он этому научился так искусно это делать. Вроде бы у Него и денег нет, а народ притягивает к себе своим лжеучением. И я еще раз утверждаю, что Он не является Сыном Божьим, Он все это выдумал. Видите, как Он хочет себя возвысить. Это нищий царь хочет стать богатым.
Каиаф ближе подошел
– Вот и встретились добро со злом. Прошу вас, прекратите, остановитесь, не нужно осквернять уже и так оскверненное это место, - сказал Иисус.
На помощь Антипе пришел Понтий. Это побоище со стороны напоминало свалку обезумевших людей. Иисус и Сам не ожидал такого, Он только просил Бога: “Боже, прошу Тебя, угомони Ты их, ибо очень неприятно на это смотреть”.
В конце концов силы у этих обезумевших людей иссякли. Шум потихоньку утихал. Понтий обратился к Ироду:
– Антипа, все, на сегодня достаточно. Закрываем это собрание и продолжим его только через два дня. Иисус, Ты свободен, можешь возвращаться домой, но через два дня мы снова тебя ждем здесь. Думаю, что такого больше не повторится. А сейчас, уважаемые господа, - обратился Понтий к членам синедриона, - наведите здесь порядок и, чтобы ровно два дня я никого из вас не видел, но через два дня у нас с вами будет совсем другой разговор. Все, Антипа, идем.
Выйдя из здания, они увидели, как Мать Мария обняла Иисуса. Его окружили Ученики.
– Антипа, ты видишь, как Его любят и как нас любят, - Понтий засмеялся. – Ну, и досталось от тебя Каиафу, я думал, что ты его убил. Но почему второй раз ты мне попал в лицо, ведь я тоже такого не ожидал и сразу свалился.
– Извини меня, Понтий, я не видел перед собой ничего, ибо меня охватила такая злость… Все, хватит об этом, мне хочется понять, что же с нами все-таки происходит? Представляешь, что завтра в Иерусалиме будет говорить народ.
– Не обращай на это внимание, пусть говорят, что хотят. Обидно только за то, что народ этот подкуплен. И подкуплен этим духовенством, а за деньги люди будут говорить, Бог знает что. Идем ко мне, Клавдия будет довольна, что мы вернулись. Только прошу тебя, пока ничего ей не говори о случившемся.
– Нет, Понтий, спасибо за приглашение, но я вернусь к себе во дворец.
И в сопровождении легионеров они разошлись по домам.
ДВОРЕЦ ПОНТИЯ ПИЛАТА.
– Клавдия, дорогая, я вернулся.
– Понтий, а что так быстро?
– Как тебе сказать, все интересующие нас вопросы, мы решили. На сегодня там делать больше нечего. Через два дня мы снова соберемся.
– Понтий, скажи, не показал ли Иисус какое-либо чудо?
– Нет-нет, дорогая, хотя небольшое чудо свершилось, но не со стороны Иисуса, а со стороны нашего разумного духовенства. Они, как никогда, сегодня были любезны, особенно Иосиф Каиаф. Господи, какие все же мерзкие люди окружают меня.
– Но, ты мне хотя бы, что-нибудь расскажешь интересное? Как вел себя Иисус в синедрионе?
Иисус, как Иисус, вел себя благородно и достойно, в общем, как и подобает Богу. Только вот мне стыдно за наших первосвященников, стыдно и обидно, до чего они опустились. Нет в них ничего человеческого, да и все Божье они утеряли. И речь у нас с Антипой получилась не такой, как мы хотели. Дорогая, не беспокойся, думаю, что все будет хорошо.
– Понтий, может быть, пообедаешь?
– Нет-нет, я сыт всем сегодняшним днем. Клавдия. Прошу тебя, оставь меня, я хочу побыть один.
«Значит, что-то случилось», - подумала она и сказала: