Святитель Феофан Затворник и его учение о спасении
Шрифт:
На возражение настоятеля, что на деле не так легко вести войну, как можно предполагать по картам, что тут могут быть всякие несчастные случайности, святитель с жаром замечал, что он уповает на высокий геройский дух наших войск, которые, будучи одушевлены братской любовью к единоплеменным нам славянам, способны одолеть и не такого слабого и ничтожного врага, как турки.
Епископ Феофан тяжело переживал результаты Берлинского конгресса. В июле 1878 года он писал Н. В. Елагину: «Конгресс, видимо, не о пользах освобождаемых народов хлопотал, а все направлял к тому, чтобы унизить Россию. Но Господь знает, что строит! Верно, так лучше, и буди благословенна воля Его» [144, с. 112–113].
Патриотические чувства Вышенского затворника проявились
Отношение святителя Феофана к современной ему богословской науке, духовной литературе, церковным писателям и подвижникам благочестия
Особую заботливость епископ Феофан проявлял к состоянию просвещения в русском обществе. «Просвещение расширяется, но иногда принимает уродливые направления, — писал он— Дело законоучителей подготовлять юные головы к тому, чтобы они встречались с этими уродливостями, не губя своей веры» [98, февр., с. 419].
Владыка придавал большое значение духовным школам Русской Православной Церкви в деле просвещения людей светом Христова учения. «Наставников слушать, — писал он И. Д. Андрееву — но всегда иметь в мысли норму истины православной. Желаю вам успехов — широких, но в духе православном. Иначе лучше бы Вам и не поступать в Академию на пагубу себе и назло Церкви» [113].
Святитель чутко следил за развитием русской богословской мысли и осуждал всякие уклонения от православного учения.
«Извещаете, что купили книгу Лебедева о соборах, — писал он И. Д. Андрееву, — будто редкость добыли. Книга эта не православная. И проводит начала хуже протестантских. Вам кажется, что ни страница, то блестящие мысли. Мысли там — мыльные пузыри. Исходная точка — неверна и все дрянь, хоть брось» [из].
Ревностный архипастырь радовался, когда узнавал о назначении достойных наставников юношества. 23 марта 1875 года он поздравлял одного из богословов с назначением на должность преподавателя Священного Писания: «Слово Божие — единственный на земле свет ведения. Или им светись, или ходи во мраке, махнув рукой. Желаю Вам сердцем прилечь к сему сокровищу и самим обогащаться, и других обогащать» [98, март, с. 648].
В другом письме Вышенский подвижник дает советы племяннику, которого назначили преподавать общую церковную историю в семинарии: «Ну — что же? историю так историю. Как блюстительница преданий апостольских, она стоит в ряду с Писанием как основной источник и охрана Православия — Вот для Вас и идея церковной истории» [145, с. 185–186]. «Бог ведет человечество к последней цели его; сие должен сознавать и указать историк» [145, с. 184].
Преосвященный Феофан интересовался духовной литературой, выходившей в свет в то время, и давал свои отзывы и делал замечания. «Духовная наша литература распустилась» [133, с. 21], — выражал он свою скорбь протоиерею Н. Флоринскому.
Вышедшее в свет толкование епископа Михаила на Новый Завет святитель одобрил: «Вы приобрели толковое Евангелие архимандрита Михаила, ныне преосвященного — киевского викария. У него все Евангелие и Деяния протолкованы, коротко, но достаточно» [139, с. 126].
Но особенно он был рад появлению «Евангельской истории о Боге Слове, Сыне Божием, Господе нашем Иисусе Христе, воплотившемся и вочеловечившемся нашего ради спасения», составленной
Одобрительно отозвался святитель Феофан и о сочинении протоиерея Стефана Кашменского о психологии святых отцов [58] , считая эту важную тему еще недостаточно изученной в богословии и мало разработанной. Преосвященный Феофан высказывает мысли по поводу предполагаемого издания учебного пособия по психологии: «Вы хорошие берете хлопоты — найти или составить и издать психологию христианскую. Вот, по–моему, какова должна быть программа этой психологии. Изобразить состав естества человеческого: дух, душа и тело — и представить систематический перечень всех способностей и отправлений каждой части, — и затем описать состояние и частей естества и способностей: 1) в естественном состоянии, 2) в состоянии под грехом и 3) в состоянии под благодатию. Маленький опыт такой психологии представлен мною в «Письмах о христианской жизни» [144, с. 215–216].
58
Вы спрашивали о психологии святых отцов, — пишет он 19 ноября 1889 года Н. В. Елагину. — Издана отцом протоиереем соборным Вятским, о. Степаном Кашменским. Первая книга была у меня. — Написана хорошо. Когда я был в С. — Петербурге на ректуре, автор заходил ко мне и говорил о своем намерении составить такую книгу. Я подзадорил его. Мы — товарищи по академии». (Собрание писем святителя Феофана. Вып. 7. М., 1900. С. 217).
Святитель–затворник интересовался сочинениями многих духовных писателей. Прочитав творения святителя Игнатия Брянчанинова, он писал к одному монастырскому духовнику, что «в них излагается прямая истина о духовной жизни, и все словами святых отцов, хотя не везде указывается, где взяты мысли» [139, с. 204].
Преосвященный Феофан с глубоким уважением относился и к письмам оптинских старцев. «Пишете, что Вы все читали письма оптинского старца Макария, — отвечает святитель одной из своих учениц, схимонахине МагдалинеБлагословенны книжки его. Глубокий веет в них дух смирения и навевает его на всякого читающего. Перечитывайте почаще. Не мешает выписки сделать, чтоб, в случае нужды, подогревать дух смирения, из всех духов самонужнейший» [138, с. 211].
«Многополезным» для христианского подвижника Вышенский затворник считал Устав Нила Сорского, а также писания преподобного Паисия Величковского и его сподвижника старца Василия. Святитель Феофан выписывал и читал многие духовные журналы. Самым назидательным он считал «Душеполезное чтение». Редактору «Душеполезного чтения» протоиерею В. П. Нечаеву святитель писал: «Для жаждущих назидательного чтения только есть, что Ваше издание. Прочие журналы все бросились в ученость. И иной раз целые номера наполнены исследованиями, может быть, и нужными для кого-либо, но совсем не для всех, — не для души, не для сердца… Иные же и с порядочным враньем» [166].
Другие издания, которые рекомендовал святитель читать для назидания, — это «Душеполезный собеседник», «Афонские листки» и «Троицкие листки». «Троицкие листки» — хороши, — писал он княгине Н. И. К. — Есть же и «Афонские». Спаси, Господи, трудящихся! [139, с. 154].
Для детей святитель Феофан советовал приобретать иллюстрированную газету Баумана. 21 мая 1879 года он писал своему племяннику А. Г. Говорову: «Варенька пусть читает повести Барана. Иллюстрированная газета Баумана — лучшая из издающихся с картинками» [132, с. 183–184].