Святослав Великий и Владимир Красно Солнышко. Языческие боги против Крещения
Шрифт:
Боярин махнул рукой:
– Э-э-э… одно дело глядеть, за погляд денег не берут, совсем другое жениться… Ты лучше девке голову не морочь, не то и впрямь поверит, что княгиней стать может. Потом слез не оберешься.
И снова Повета стояла на своем: если Ярослав будет видеть Ладушку, то загорится, как солома в огне: девка выросла красивой, крепкой и скромной!
– Придет князь к нам, верно говорю, явится!
Долго ждать подтверждения ее слов не пришлось. Уже через несколько дней в горницу
– Боярыня велела… боярыня велела…
А что велела, сказать не получалось. Старшая из сестер Олена, обещавшая со временем повторить мать и внешне и по характеру, долго выслушивать лепет холопки не стала, тряхнула ту как грушу:
– Что велела? Говори толком!
– Одеться и спешно вниз идти! Князь приехал, обедать у нас будет! Вот! – наконец выпалила девка.
Лада снова залилась румянцем.
– Я не пойду!
Вытолкав любопытную холопку за дверь, Олена взялась за сестру:
– Я те не пойду! А ну переодевайся! Да давай косу переплету, живо!
Князь и впрямь приехал ровно под обед, но не потому что нарочно старался, просто они были с Илией в дружине, и тот позвал к себе. Ярослав отказываться не стал. Боярин спешно отправил домой гонца с таким сообщением, а Повета решила, что гость уже у порога.
И все равно, пока девки собрались да принарядились, гости действительно были на дворе.
Лада вошла в трапезную вслед за старшей сестрой, скромно опустив глаза. Ах как хотелось хоть мельком взглянуть на Ярослава, но строгая мать наблюдала за дочерью. И все же ей удалось. Когда гости расселись на лавки, отец повел рукой на вошедших дочерей:
– А это мои доченьки, девицы-красавицы на выданье. Олена и Ладушка.
Девушки отвесили князю поклоны, отчего их толстые с руку косы, перевалившись через плечо, упали аж в пол, и скромно уселись на дальнем краю лавки. Только тогда Лада решилась, она украдкой вскинула глаза на Ярослава и тут же полыхнула от подбородка до макушки – князь не отрываясь смотрел на нее! Хотелось бежать, но Повета, учуяв такую опасность, цыкнула на дочь, и Ладушка осталась сидеть. О чем говорили, девушка не слышала, как досидела, пока их отправили в свою горницу, не помнила…
Глядя вслед уезжавшему князю, боярыня выговаривала мужу:
– А ты не верил!..
Тот только качал головой:
– Да уж… глянулась наша Ладушка Владимировичу…
Повета немедля принялась распоряжаться:
– Надо приданое увеличить, чай не за простого боярина или купца пойдет! У нас маловато…
Илия возмутился:
– Чего?! Ты, баба, говори, да не заговаривайся! То, что Ладушка князю глянулась, еще ничего не значит! Он, небось, молод совсем, там князь Владимир решать будет!
Сама девушка не могла заснуть всю ночь, ей так и виделся внимательный взгляд Ярослава. Сердце сладко ныло, и на глаза вдруг наворачивались слезы.
Но
Однажды они чуть не поссорились.
– Полно печалиться из-за этого князя! – Олене было больно видеть девичью тоску.
– Я не по князю…
– А то я не вижу! Чего ты по нему сохнешь, он же хром?
– Ну и п-у-усть… – неожиданно разревелась Лада. – Пусть хром, зато… зато…
А что зато, и сама не могла сказать. Олена прищурила глаза:
– Зато князь?
В ответ девушка замотала головой:
– Пусть хоть холоп был бы! У него глаза такие…
Олена пыталась вспомнить, какие у Ярослава глаза, и не могла. Глаза как глаза, ничего особенного.
– Какие?
– С-самые-е… красивые… – рыдания сотрясали Ладу.
– Ты влюбилась, что ли?
В ответ младшая сестра только закивала.
Чем тут поможешь? Был бы кто другой, так еще стоило попытаться, а тут князь…
Еще через неделю страсти в доме у Илии улеглись, немного успокоилась Повета, но приданым на всякий случай все же занялась. Лада тосковала, но старалась не подавать вида. Повздыхав, родители решили, что клин клином вышибают и дочь надо просто сосватать за кого другого. Будет хороший муж, пойдут дети, и забудет синеокая красавица хромого князя…
Прошла еще неделя.
Лада вместе с сестрой надраивали лавки в своей горнице: они не чурались простой работы, делали многое, что в других семьях было заботой холопок. Мать с отцом поощряли, тем более сейчас, когда работа могла отвлечь дочь от душевной маеты. На девушках простые домашние платья, рукава сорочек закатаны по локоть, чтобы не мешали в работе, в косах обычные ленты, в ушах скромные сережки…
Вдруг снизу послышался какой-то шум, на двор явно кто-то приехал, и этого кого-то бросились встречать все бывшие у крыльца. Лада замерла, уставившись на сестру. Рука невольно прижалась к груди.
Олена встревоженно вскинулась на нее:
– Что?
– Там… он!..
– Где там?
– Внизу, – почему-то шепотом добавила Лада.
– Я гляну, стой здесь! – метнулась к окну Олена. Но гости уже, видно, вошли в дом, на крыльце никого не видно. Пришлось спускаться вниз.
В доме боярина переполох – гости не простые, князь Ярослав с Коснятином и только что приехавшим своим кормильцем Блудом. С ними еще боярин Остромир. Куда как важные гости!
Илия согнулся в поясном поклоне: