Святой дьявол: Распутин и женщины
Шрифт:
Вновь состоялась рыбная трапеза, в которой на этот раз принимали участие Варнава и Мартьян. Пока старец с обычным аппетитом чавкал, все по очереди просили его съездить в монастыри. По окончании ужина Мартьян и Варнава кинулись целовать и умолять Распутина, пока тот не согласился. Хвостов тут же с любезной улыбкой заверил, что его министерство с великой радостью оплатит дорожные расходы, поскольку речь идет о служебных делах. Григорий Ефимович принял это предложение с видимым удовольствием, одобрительно кивнул, обнял министра и после этого отправился на «Виллу Роде».
Уже на следующий день князь Андронников от имени Хвостова вручил ему на поездку пятьдесят тысяч рублей, министр с удовлетворением ожидал момента, когда Григорий Ефимович покинет столицу. Но приготовления к поездке проходили на удивление медленно: проходили день
Ни министр, ни его помощник не нашлись что возразить. Молча они покинули квартиру Андронникова, молча сели в машину и, только проехав метров сто, Хвостов тихо, но злобно пробормотал:
— Поверьте мне, Степан Петрович, мы покончим с этим мерзавцем!
Глава четырнадцатая
Убийца с гитарой
Не успел в мозгу Хвостова зародиться план убийства Распутина, как он уже завладел всеми его помыслами, чувствами и поступками, а поскольку Хвостов был министром внутренних дел, главным начальником полиции и главой охранки, мысль об убийстве немедленно овладела и находившимся у него в подчинении аппаратом. Весь бюрократический механизм пришел в лихорадочное движение, и с этого момента план убийства прошел через все инстанции от самых высоких должностей до младших подчиненных, откуда снова возвратился наверх.
Началась деловитая суматоха, объявление и отмена приказов, конференции, заседания, советы и принятие решений, сменяющих друг друга, исправления и замены. Казалось, будто бескровный колосс российской бюрократии задвигал неуклюжими конечностями, чтобы отомстить слишком живучему, полному сил и жизнелюбия Распутину за вызывающее пренебрежение, с которым этот сибирский мужик относился к российскому государству с его хитрыми, искушенными министрами, начальниками полиции, чиновниками и сыщиками.
Месть бюрократии обещала быть страшной, но вскоре оказалось, что и в этом случае процесс развивается по обычному пути: как обычное прошение, так и план мести и убийства Распутина прошел через все инстанции, привел к накоплению документов, всевозможных запросов, справок и обсуждений, и в конце концов дело нисколько не продвигалось. Как тысячи других дел, осуществляемых министерством, это завершилось совершенно безрезультатно.
Правда, начало выглядело поистине угрожающе; министр Хвостов вызвал к себе своего помощника Белецкого и отдал ему приказ немедленно провести все необходимые распоряжения относительно убийства Распутина. Министр объяснил, что опасность и ущерб для государства и для самого Хвостова из-за деятельности Распутина возрастают день ото дня, поэтому надо как можно быстрее кончать с господством этого неотесаного мужика. Позиция министра при дворе уже упрочилась, и он не нуждается в поддержке Распутина, напротив, теперешнее положение только вызовет многие неприятности. При тщательной подготовке убийства нетрудно будет отвести от себя всякие подозрения, а позднее проявятся преимущества этого предприятия как для государства, так и для самого министра и его помощника. Разумеется, деньги в его осуществлении сыграют не главную роль, потому что для таких случаев министерство финансов располагает широкими возможностями.
Помощник министра вторил своему шефу и упомянул, что прежний министр внутренних дел Маклаков планировал ликвидацию Распутина. По требованию Хвостова, Белецкий подробно рассказал о предпринятых попытках Мак-лакова: генерал-губернатор Ялты Думбадзе послал Белецкому, тогдашнему начальнику канцелярии министерства юстиции, запрос, может ли он рассчитывать на официальное согласие на убийство Распутина. По плану Думбадзе, во время переезда из Севастополя в Ялту старца собирались заманить в удаленный дворец на морском берегу и там столкнуть со скалы. Тогда Белецкий придерживался точки зрения, что запрос губернатора находится в ведении не юстиции, а внутреннего управления, и по этой причине он передал телеграмму Думбадзе министру внутренних дел Маклакову. Министр немедленно связался с премьер-министром, с агентурой охранки и с дворцовой комендатурой, но последние придерживались той точки зрения, что в данном случае, принимая во внимание интересы царской семьи, необходимо отказаться от ликвидации Распутина.
Министр Хвостов с интересом выслушал доклад своего помощника и затем принялся разрабатывать собственный план: ложным телефонным звонком он хотел вызвать Распутина в дом одного из его почитателей; на Гороховой его будет ожидать специально приготовленная машина, шофером будет переодетый полицейский. Ничего не подозревающий Распутин сядет в машину, чтобы отправиться на квартиру, по дороге машину остановит переодетый постовым агент и объяснит, что из-за ремонтных работ движение по улице закрыто. Под этим предлогом шофер сможет незаметно свернуть в переулок с менее сильным движением и оттуда на первой скорости помчаться на окраину города. На условленном месте машина замедлит ход, на дорогу выскочат два переодетых грабителями мужчины, нападут на Распутина, оглушат его, накинут на лицо платок с хлороформом и удавят веревкой. После этого машина быстро поедет к Финскому заливу, там труп закопают в снег, и только весной он будет унесен в море.
В конце разговора министр отдал помощнику приказ немедленно начать все необходимые приготовления, раздобыть машину, позаботиться о надежных агентах, о платке, хлороформе и веревке для удушения. По окончании всех подготовительных работ немедленно доложить, чтобы уже после того точно установить время убийства. Помощник, выслушав, заявил, что немедленно свяжется с начальником особой охраны, и распрощался с шефом.
Помощник министра Белецкий был в приятельских отношениях с начальником «особой охраны» полковником Комиссаровым, поэтому мог с ним совершенно откровенно поделиться собственными соображениями на этот счет. Белецкий сказал, что тот, разумеется, опытный чиновник, хорошо показал себя еще при Столыпине, ни в коей мере не сентиментален и уж, конечно, из моральных соображений не будет протестовать против плана министра, прекрасно понимая намерения Хвостова силой убрать со своего пути старца, мешающего гофшталмейстеру и стремящегося сделать премьер-министром не его, а статского советника Штюрмера. Белецкий еще раньше по заданию кружка генерала Богдановича изучал возможности ликвидации Распутина. И если все еще высказывал опасения, то исключительно по другим соображениям. С одной стороны, убийство старца во многих кругах светского общества, духовенства и Думы будет определенно принято с одобрением и уважением к его инициаторам, с другой стороны, нельзя забывать о мести могущественных приверженцев Распутина, и это казалось ему особенно опасным. Злоупотребление административной властью можно оправдать лишь в том случае, если последует повышение в чине или какое-то вознаграждение, но в данном случае скорее следует ожидать обратного.
Прежде всего, план Хвостова был дилетантским, и министр, провинциальный чиновник, не предвидел осложнений, которые повлечет за собой убийство в Петербурге. Для осуществления этого проекта требовалось множество участников и помощников, и одного этого достаточно, чтобы провалить весь план, потому что в действительно серьезном деле кто-нибудь из агентов всегда оказывается ненадежным. Кроме того, Григория Ефимовича постоянно охраняли четыре разных агентуры, из которых шпионы Глобичева, придворная агентура Спиридовича и агенты банкиров работали самостоятельно и зорко следили друг за другом. Всем этим трудностям Хвостов не придавал никакого значения, и поэтому можно с уверенностью предвидеть провал такого неумело подготовленного предприятия.
Начальник «особой охраны» внимательно выслушал и затем ответил, что и он неоднократно занимался разработкой плана убийства Распутина и по мере сил будет содействовать осуществлению такого дела. Он полностью разделял опасения Белецкого, у него есть даже особые причины настоятельно предостеречь товарища министра от всякой совместной работы с Хвостовым по этому вопросу. Принимая во внимание то безграничное доверие товарища министра, он готов по секрету сообщить, что через агентов ему известно о тайной деятельности министра Хвостова: в последнее время министр при каждом удобном случае, даже перед царем, подчеркивал, что охрана Распутина и забота о его безопасности полностью возложены на Белецкого; таким образом, без сомнения, министр всю последующую ответственность за спланированное им убийство намеревался свалить на своего помощника.