Святой Франциск Ассизский

Яковелли Анаклето

– Брат волк, ты скверно поступаешь, убивая людей и животных. Правда, тебя на это толкает голод, но с сегодняшнего дня мы устроим иначе. Ты войдёшь со мной в город и будешь ходить по улицам, никому не причиняя вреда. А люди позаботятся о твоём пропитании. Согласен?

Волк, послушный как ягнёнок, протянул Франциску лапу в знак согласия. Жители города не могли прийти в себя от изумления.

Волк долго жил среди людей, никому не причиняя вреда. Люди кормили его, а он играл с детьми.

В память об этом неслыханном событии жители Губбио воздвигли небольшую церковь, названную «Витторина» – «место победы». Она и сейчас

там стоит, заботливо обновляемая новыми поколениями.

Доброта побеждает даже самые свирепые сердца и жестокие чувства.

Восстановление храмов

Живя в Губбио и занимаясь делами милосердия и покаяния, Франциск чувствовал себя на своем месте, но когда он оставался один, в его сердце вновь звучал голос Господа, повелевший ему «отстроить Его Церковь». Сознавая, что пока ещё он не исполнил волю Господа, Франциск испытывал душевную муку, лишавшую его покоя.

Наконец он покинул Губбио и, проделав долгий путь¹², вновь увидел родной город.

Найдя себе прибежище близ дорогой его сердцу церкви Св. Дамиана, он немедленно занялся её восстановлением. Первым делом он вышел на городскую площадь и стал петь и плясать, как скоморох.

Вокруг него тотчас столпились любопытные. Тогда он обратился к ним и попросил во имя Господа помочь ему в деле восстановления церкви:

– Кто принесёт камень, получит от Господа награду, кто принесёт два камня, получит двойную награду, кто принесёт три – тройную.

Проникнувшись желанием помочь, люди стали приносить камни, а Франциск перетаскал их по одному на своих слабых плечах к церкви Св. Дамиана.

Там, вооружившись молотком и мастерком, он трудился как каменщик, пока не закончил работу.

Видя его за таким занятием, Пётр Бернардоне, чей ум так и не просветился, непрерывно его проклинал, но Франциск попросил одного нищего благословлять его всякий раз, как тот услышит, что отец его проклинает.

Его родной брат Ангел – с легкомыслием юности и спесью выслуживающегося перед отцом сына, – увидев однажды Франциска в церкви, где тот молился, дрожа от зимней стужи, обратился к приятелю:

– Подойди к моему брату и скажи, чтобы продал мне немного своего пота.

Франциск ничуть не обиделся и отвечал:

– Свой пот я по хорошей цене продам Господу.

* * *

Отстроив церковь Св. Дамиана, Франциск восстановил сначала церковку Св. Петра, а потом церковь «Порциунколу», которую издревле называли церковью Ангельской Божией Матери.

Благоговение перед Матерью Божией выразилось здесь с наибольшей полнотой. Впоследствии он передал его своим духовным чадам как достояние, которое следует ревностно охранять.

В конце дней своих Франциск пожелал завершить свой путь здесь.

Именно в этой часовне однажды во время Мессы он услышал слова Святого Евангелия: «Не берите с собою ни золота, ни серебра, ни меди в поясы свои, ни сумы на дорогу, ни двух одежд, ни обуви, ни посоха. Ибо трудящийся

достоин пропитания»¹³. Франциск ничего не желал кроме того, чтобы во всём следовать воле Божией: он снял обувь, бросил посох и котомку, вместо кожаного пояса, подаренного ему другом, подпоясался веревкой. Положившись на Божественное Провидение, он почувствовал себя легко, как беззаботный жаворонок, взлетающий с пением ввысь.

Франциск стал просить подаяния.

В Ассизи он стучался во многие дома. Каждый что-то ему подавал, и он всё собирал в один сосуд.

Перед одной дверью, за которой он когда-то веселился в компании друзей, Франциск на миг почувствовал, как природа его бунтует и толкает прочь от этой двери. Но он превозмог себя и постучал; ему открыли, он увидел знакомые лица, изучающие взгляды. Протянув руки, он нашёл слова, призывающие к добру.

Выйдя из этого дома, он отправился в уединённое место, чтобы поесть. Еда, смешанная из всего, что он получил, была совсем невкусной. Но Франциск вспомнил о Христе Распятом, поблагодарил Бога за полученную пищу и безмятежно приступил к трапезе.

Первые братья

Отношение жителей Ассизи к Франциску постепенно менялось. Раньше его поступки объясняли помешательством; но когда люди увидели героическую непреклонность Франциска, которой никак в нём не предполагали, увидели пылкое милосердие, исторгавшее слёзы, они изменили мнение о нём и стали открыто им восхищаться.

Среди самых заметных граждан Ассизи был в те времена некто Бернард да Квинтавалле, богобоязненный купец, который услышал в своей душе призыв к жизни более совершенной, согласованной с Евангелием, свободной от земных хлопот. Сын Петра Бернардоне, о котором столько было разговоров, привлёк его внимание своей добровольной бедностью и ласковой приветливостью.

Бернард стал за ним наблюдать. Он увидел в нём человека, вышедшего из житий святых и поистине ставшего новым творением.

Желая ближе познакомиться с Франциском, он не раз приглашал его к себе в дом и однажды вечером, накормив его ужином, предложил ночлег. Они вместе удалились ко сну.

Оба сделали вид, что погрузились в сон, но Франциск, более доверчивый, решив, что сосед и в самом деле заснул, поднялся с постели и, опустившись на колени, стал молиться.

Молитвенный пыл преобразил его. При этом он так погрузился в размышление о своей ничтожности и о величии Бога, что жаркие вздохи и сладостные слёзы исходили у него из самой глубины души.

Бернард в полутьме всё видел и слышал, глубокое волнение охватило его.

Утром он спросил у Франциска:

– Брат мой, если бы кто, долго владея сокровищем своего господина, не пожелал более его удерживать, как бы ты посоветовал ему поступить?