Святой вечер
Шрифт:
Он сказал — они, как будто он не был одним из них. Чертов лжец.
В голове промелькнули девушки в лесу, и сердце бешено забилось в груди.
— Все знают о твоих привычках, сынок. О твоем безрассудстве. Никто и глазом не моргнет, если с тобой что-то случится.
Да, все знали о моих привычках. Я не хоронил их в темноте и не прятал за фальшивыми улыбками, как это делал он. Он держал свои секреты под замком. Но не настолько крепко, чтобы Каспиан не смог их найти.
Я посмотрела на него. —
— Я пытаюсь помочь тебе!
А я собираюсь уничтожить тебя.
Люцифер снова зарычал, и на этот раз я не стал его останавливать.
— Мы закончили, — сказал я, а затем я перепрыгивал по две ступеньки по лестнице, не в силах достаточно быстро вернуться к Лирике.
Голос моего отца эхом прокатился по лестнице вслед за мной. — О, мы еще далеко не закончили.
Я подождал, пока вернулся в свой лофт и услышал, что душ все еще работает, прежде чем достал из кармана мобильный телефон и позвонил Чендлеру. Он ответил на первом же звонке.
Я глубоко вздохнул. — Время пришло.
Глава
37
Линкольн
Мои волосы были мокрыми от пота. Мои шорты промокли насквозь. Каждый вдох заставлял мои легкие гореть. Адреналин горел в моих венах, как электричество. Я перемещался по клетке вместе с Джоной, моим спарринг-партнером, а Лирика сидела на соседнем стуле и наблюдала. Я не спускал с нее глаз уже два дня. Свет в театре был выключен. Освещалась только клетка и соседние ряды сидений. Дьюс стоял на внешней стороне клетки рядом с тем местом, где сидела Лирика.
Двадцать процентов тренировок были умственными, а восемьдесят процентов — физическими. В реальном бою все было наоборот. В реальности именно ментальная сила выигрывала раунды. Сейчас я боролся и с тем, и с другим. С каждым ударом я видел лицо отца, слышал его слова, звучащие в моих ушах.
Никто и глазом не моргнет, если с тобой что-то случится.
Возможно, он был прав. А может, и нет.
Но я не хотел, чтобы он узнал об этом.
Чендлер и Каспиан все еще работали над планом, что делать с информацией, на которую мы наткнулись, пока были на острове. Я даже сыграл свою роль, проникнув в родительский дом и взломав папин компьютер. После многих лет, проведенных там в подростковом возрасте, я точно знал, как незаметно проникнуть в дом и в домашний офис отца.
Это был лишь вопрос времени, когда Карма получит свой кусок пирога. Была старая пословица: Пока лев не научится писать, каждая история будет прославлять охотника. Мы были львами, и у каждого из нас была чертовски интересная история. Я не мог дождаться, когда мир прочтет ее.
Острая боль в бедре в том месте, где
— Давай двойку, — позвал Дьюс из моего угла.
Мои удары были твердыми и всегда попадали в цель, но моя игра на земле была тем местом, где я получал их каждый гребаный раз. Я был мастером в том, чтобы заставлять мужчин отбивать чечетку.
Я прижал Джона к стенке клетки и уперся предплечьем ему в горло. Его колено попыталось ударить меня по почкам, но промахнулось. Я отпрянул назад и ударил его кулаком в живот. Он зажмурил глаза и выдохнул, покрыв мою руку своей слюной.
Драка была грязной игрой. Хорошо, что меня не тошнило.
Он вырвался из клетки только для того, чтобы я повалил его на землю и обхватил рукой его горло. Через пять секунд он постукивал по моему бедру.
— Черт, Хантингтон. Надеюсь, ты не будешь так душить свою девушку, — сказал Джон между приступами кашля, когда он сел. Он взглянул через мое плечо на Лирику и ухмыльнулся.
Я толкнул его обратно и прижал руку к его горлу. — Не беспокойся о том, что я делаю со своей девушкой, и я не буду выжимать из тебя жизнь прямо сейчас.
Его пальцы потянулись к моей руке. — Господи, брат. Это была шутка.
— Эй, Линк. Я принесла тебе воды, — раздался сзади меня приятный голос Лирики.
Буря, бушевавшая вокруг меня, улеглась, как только я услышал ее. Стук в ушах притупился до низкого гула. Я отпустил Джона и отступил к клетке, где с другой стороны стояла Лирика. Она закрутила крышку и поднесла бутылку к одному из отверстий в клетке. Я открыл рот и позволил прохладной жидкости успокоить мое пересохшее горло, когда Лирика налила ее внутрь. Часть жидкости пролилась и потекла по моему подбородку. К черту. Я позволил ей пролиться.
Ее взгляд упал на мои губы, затем на воду, капающую с моего подбородка на голую грудь. Ее дыхание сбилось, и в ее зеленых глазах промелькнула знакомая тьма. — Это было довольно горячо. — Она зажала нижнюю губу между зубами. — Сыро и по-животному.
Мой член запульсировал в чашечке, которую я был вынужден надеть. — Ты хочешь, чтобы я привел тебя сюда, детка? Прижал тебя к клетке и трахнул, как животное? — Я хотел этого — ее бедра вокруг моей талии и ее киска на моем члене. Ее горловые стоны, когда я бил ее об ограждение.
— Пожалуйста.
— Это слово. Я заставлю тебя кричать это гребаное слово.
Кто-то прочистил горло позади меня.
Я наклонил голову. Дьюс.
— Извините, что прерываю, но к вам пришел один человек. Он в костюме и говорит, что это важно.
— Ты узнал его имя?
— Да. Он сказал, что это Грей. Грей Ван Нечто. — Дьюс перевел взгляд с меня на Лирику и обратно на меня. — Он выглядит взбешенным.
Черт. Я знал, что это только вопрос времени, когда он найдет и нас.