Святой вечер

Дилейни Фостер

— Если ты скажешь мне, что у тебя есть Dr Pepper, я, возможно, поцелую тебя в губы.

— Ну... — она поставила на паузу фильм, который они смотрели. Джон Уик, судя по всему. Он напомнил мне Грея — спокойный, разбитый и опасный. Затем она вскочила с дивана и направилась на кухню. — Похоже, сегодня нам обеим повезло. — Затем она подмигнула мне и открыла холодильник.

Я опустилась обратно на подушки и положила в рот зеленый M&M.

Татум опустилась рядом со мной и протянула мне Dr Pepper. — Я подумала, что это будет странно..., — она

потянула за алюминиевую закладку, открыв банку с шипением газированной воды. — ...видеть тебя с моим братом.

Я открыла банку и сделала глоток, позволяя холодной шипучке успокоить мое горло. Ничто не могло сравниться с этим ощущением. — Правда?

Она улыбнулась и откинулась на подушку. — Не совсем. — Ее ярко-голубые глаза сверкали. Это была Татум, которой мне так не хватало. Она все еще была там. Просто жизнь изменила ее так же, как изменила меня. — На самом деле это мило. Вы хорошо смотритесь вместе. Он совсем другой Линкольн, когда он с тобой.

— Надеюсь, это хорошо.

Она взяла напиток, затем украла M&M и положила его в рот. — Это очень хорошо.

Остаток времени мы провели за разговорами о ее жизни на острове и о том, почему они с Каспианом уехали из Нью-Йорка. Я рассказала ей о его визитах ко мне в Шотландию и о том, что они были единственным, за что я могла держаться большую часть времени.

Я знала, что Грей найдет меня. Это был лишь вопрос времени. И я знала, что остальные члены Братства не отстанут от него. Но пока что я собирался наслаждаться тем, что снова чувствую себя нормальным человеком, даже если не было никакой возможности, что это продлится долго.

Глава

36

Линкольн

Кабинет Каспиана был похож на центр управления НАСА. У него было три стола, сдвинутых вместе, чтобы образовать подкову в центре комнаты с компьютерными мониторами и другим оборудованием, установленным на поверхности. Окон не было, а стены, по его словам, были звуконепроницаемыми.

— Что это за хрень? — Я подошел к одному из мониторов, на котором отображалась активность чьего-то банковского счета.

— Ни к чему не прикасайся, — сказал Каспиан.

Я взглянул на другие экраны. Некоторые из них показывали различные новостные статьи. Некоторые из них показывали прямую видеотрансляцию. — Что. Блядь. Это. Такое? — Я знал, что Каспиан выполнял миссию по уничтожению Братства, но это было дерьмо следующего уровня.

Он сел в кожаное кресло. — Это правда, и я использую ее как оружие. — Он указал на диван по другую сторону стола. — Возможно, ты захочешь присесть для продолжения.

***

Прошлой ночью я узнал о своем отце и его поганом тайном обществе больше, чем хотел. Я думал, что то дерьмо в Роще было плохим. Это было только начало.

Каспиан признался, что это он убил своего отца. Он выстрелил ему в

голову и обставил это как самоубийство. Что-то в этом заставило меня гордиться тем, что именно этот человек потратил свою жизнь на заботу о моей сестре. Я знал, что она всегда будет в безопасности. Я хотел быть таким для Лирики.

Я собирался стать таким для Лирики.

Киптон Донахью, вероятно, сейчас находился в аду, сражаясь с дьяволом за свой трон. Я знал еще одного, который не отставал от него. Такими темпами мы могли бы уничтожить Братство за несколько месяцев.

Сегодня утром мы вместе с Чендлером на частном самолете вылетели обратно в Нью-Йорк. У этого ублюдка было больше связей, чем в центре Delta.

Лирика не сомкнула глаз прошлой ночью... и не только потому, что я почти всю ночь держал язык во всех ее маленьких дырочках. Она вздрагивала от каждого шума. Она заставила нас пригнуться в машине, пока мы не доехали до аэропорта, и настояла на том, чтобы мы все надели одну из толстовок Чендлера и спрятали свои лица. Поездка от аэропорта Кеннеди до моего театрального лофта была ничуть не лучше. Любой, кто смотрел на нее, мог подумать, что она беглянка. Наверное, в каком-то смысле так оно и было. Она была пленницей, и я освободил ее.

В театре было темно и тихо, когда я вел ее по центральному проходу к лестнице.

Ее глаза блуждали от сидений к картинам на стенах и к балкону. — Это? Все это твое?

Я потянул ее за руку, готовый отвести ее домой. Да. Домой. Потому что теперь, когда она вернулась ко мне, я сжег бы заживо ублюдка, если бы он снова попытался забрать ее у меня. — Наше. Все это наше.

Ее дыхание сбилось, и я улыбнулся. Да, детка. Теперь ты застряла со мной.

Мы остановились прямо перед моей дверью.

Лирика сжала мою руку. — Он придет за мной. И даже если не придет, придут они.

Они. Братство. Мой отец. Грей.

Пошли они. К черту их всех.

После того, что Каспиан показал мне и Чендлеру прошлой ночью, я никого к ней и близко не подпускал. Чендлер сделал несколько телефонных звонков, прежде чем мы покинули остров. Все, что мне нужно было сделать, это обеспечить безопасность Лирики, пока все это будет происходить, и нигде не было безопаснее, чем с человеком, который готов убить мужчину только за то, что тот не так на нее посмотрел.

— Если они настолько глупы, чтобы появиться здесь, я буду готов к этому. — Я ввел код и услышал, как тут же повернулся замок. Люцифер ждал по другую сторону двери, как только я толкнул ее.

Я потрепал его по макушке. — Привет, здоровяк. Смотри, кого я привел домой. — Он посмотрел на Лирику, которая застыла на месте при виде его. Я хихикнул. — Лирика, познакомься с Люцифером.

— Ты назвал свою собаку в честь Сатаны? — Ее глаза расширились. — Он злой?

Только когда ему это нужно. Как я.