Святой

Сноу Э. М.

Как раз в тот момент, когда я собираюсь вылезти из бассейна, он проводит рукой по своим влажным черным волосам и ворчит:

— Я сделал большинство из них сам.

Я замираю, застигнутая врасплох его реальным ответом на мой вопрос. Мои глаза снова скользят по его татуировкам, и я поражаюсь его мастерству.

— Правда? — Я поднимаю глаза, чтобы еще раз встретиться с ним взглядом.

Он кивает.

— Да. Некоторые из ранних попыток не так уж хороши, но я… практиковался.

Я моргаю.

— Черт…. Некоторые из них действительно превосходны.

Это

еще мягко сказано, потому что каждая из его татуировок — произведение искусства. Я с трудом сглатываю, прежде чем продолжить.

— Ты действительно талантлив, Лиам.

Он заметно напрягается и смотрит на меня, как на сумасшедшую. Может быть, так оно и есть. Иначе зачем бы мне хвалить одного из моих мучителей?

— Спасибо, — медленно отвечает он.

Я не могу придумать, что еще сказать, поэтому я решаю, что мне лучше уйти. Повернувшись, я направляюсь к лестнице, поднимаюсь и хватаю полотенце, покидая комнату, не оглядываясь, хотя чувствую, как его пристальный взгляд прожигает мне спину.

После той ночи произошел сдвиг в наших взаимоотношениях.

Мы не друзья, ни в коем случае, но и не похоже, что мы больше враги. Я продолжаю возвращаться в бассейн, а он продолжает там находится. Теперь, однако, он действительно разговаривает со мной. Сначала не полные разговоры, а небольшие комментарии и случайные комплименты по поводу моего плавания.

Однако через несколько дней мы начинаем задавать друг другу вопросы. Он спрашивает меня, откуда я родом. Я говорю ему частичную правду: — Джорджия. Я спрашиваю его, почему он решил сделать татуировки сам, почти уверена, что он также говорит мне частичную правду, когда рассказывает, что начал заниматься этим сам, потому что его родители не позволили ему сделать это профессионально, а потом он подсел на искусство. Голос у меня в голове шепчет, что дело не только в том, что его родители просто не разрешают ему, но я не настаиваю.

У меня есть слабое взаимопонимание с Лиамом Хэлоуэем, которое, возможно, может сделать мою жизнь немного менее ужасной. Я боюсь сделать что-то не так, потому что не хочу все это испортить.

После двух недель плавания, общения и постепенного раскрытия друг друга, я чувствую, что могу попросить его о помощи. Я ждала своего часа, надеясь, что смогу понравиться ему, хотя бы немного, чтобы он начал чувствовать себя комфортно со мной, хоть меня и преследуют его придурковатые друзья. Я жду, пока мы не поплаваем около тридцати минут. Мы оба останавливаемся, чтобы передохнуть, встречаемся по середине бассейна, который стал нашей нейтральной зоной. Ничего плохого тут случиться не может.

Мы некоторое время болтаем, перебрасываясь обыденными темами. Только когда он заметно расслабляется, легко разговаривает, я спрашиваю его, на что я надеялась в течение нескольких дней.

— Эй, Лиам, у меня есть небольшая услуга, с которой я хотела бы к тебе обратится, не мог бы ты мне помочь?

Он сразу напрягается, и я подозреваю, что совершаю ошибку.

— В чем дело? — Его тон низкий и подозрительный. В этом есть

предупреждение, как будто он знает, что я собираюсь сказать.

Я сглатываю, затем двигаюсь вперед.

— Мы узнали друг друга получше за последние несколько недель, да? Я думаю, что ты уже не ненавидишь меня так сильно, как когда мы впервые встретились.

— Эллис, — Предупреждение становится более очевидным.

— Я не прошу тебя быть моим другом или что-то в этом роде, — я спешу продолжить, прежде чем он сможет остановить меня. — Мне просто интересно, может быть, ты мог бы убедить Сэйнта отступить ситуацию? Пожалуйста? Я извинилась за то, что сделала, но этого недостаточно, и я не знаю, сколько еще я смогу терпеть его дерьмо, не срываясь и не теряя..

— Эллис, позволь мне дать тебе несколько советов, когда дело доходит до Сэйнта, — перебивает он меня, и тень пробегает по его лицу. — Он упрямый ублюдок, который привык получать именно то, что он хочет и когда он этого хочет. Если он хочет, чтобы ты ушла, ты должна просто облегчить себе задачу и уехать домой.

Я смотрю на него, и меня охватывает душераздирающее разочарование. Его слова перекликаются с словами Сэйнта, и я вижу по твердой линии его челюсти, что он не передумает. Он боится его? Или он правда просто такой преданный друг?

Какой бы ни была настоящая причина, он не нарушает правила Сэйнта, что просто возвращает меня к тому, с чего мы начали.

Гнев нагревает мою кровь, и я выдыхаю разочарование.

— Что ж, хотя я ценю твой совет, я скажу тебе то же самое, что сказал Сэйнту: я никуда не уйду!

К моему удивлению, он ухмыляется и качает головой.

— Черт возьми, Сэйнт был прав насчет тебя.

Я хмурю брови, мое сердце бьется в панике.

— Что? Что это значит?

Он просто смеётся, и я хватаюсь за веревку, когда моя паника перерастает в ярость.

— Будь осторожна, Эллис. Ты думаешь, Сэйнт до сих пор был груб? Ты ещё не всё видела.

С этими словами он поворачивается и уплывает от меня к краю бассейна, выбираясь наружу, не давая мне ответов или помощи, в которой я так отчаянно нуждалась.

Я смотрю, как он уходит, и мое сердце опускается на дно бассейна.

Глава 8.

— Почему я снова записалась на биологию? — Лони хнычет, затем ударяется лбом об открытую книгу.

— Биология ужасна, мистер Уилкс ужасен. Почему я сделала это с собой?

Я отрываю взгляд от учебника с кривой усмешкой.

— Потому что ты хочешь поступить в Йель. Обычная биология не гарантирует тебе поступления в Йель.

Она ворчит себе под нос. Генри, который лежит рядом с ней, а Дорито карабкается по нему, обменивается со мной удивленным взглядом.

Сегодня вечер пятницы, и мы втроем ютимся в комнате Лони, готовясь к экзамену, который должен состояться на следующей неделе. Они с Генри лежат бок о бок на ее кровати, а я лежу на животе на полу. Однако мне нужно перевернуться на спину, чтобы вернуть ощущение в локти, которые поддерживали мой вес в течение последнего получаса.