Святой

Райз Тиффани

– Думаю, ты знаешь, почему он это сделал, и не потому что прочитала об этом в книге. Расскажи правду.

Она мгновение обдумывала вопрос.

– Думаю, он привязал ее к постели, по той же причине, по которой умный мужчина, не будучи идиотом, повесит замок на свой Дукати.

– Потому что не хочет, чтобы его угнали?

– Нет, - ответила она и поняла, что ее ответ верный. Если бы это был экзамен, она бы пришла на него лишь с одним карандашом.

– Тогда почему?

– Потому что ему это нравится.

Глава 14

Элеонор

Наступили

каникулы в честь Дня Благодарения, и Элеонор едва не заплакала от облегчения. Наконец, она получит несколько ответов от Сорена. Она поливала эту проклятую палку в земле шесть месяцев подряд, не пропустив ни единого дня. И даже когда ей нездоровилось, она все равно ходила ее поливать. На улице бушевал ураган, и она поливала ее. На прошлой неделе даже снег пошел, а она пробиралась сквозь шестидюймовый слой белой пудры в своих истоптанных военный ботинках и поливала ее. В тот день было так неестественно холодно, что вода превратилась в лед, как только соприкоснулась с землей. На следующий день после Дня Благодарения прошло ровно полгода с тех пор, как она начала. У нее было заготовлены двенадцать вопросов к Сорену. И ему лучше быть готовым ответить на них.

1. Какая вторая причина, по которой вы мне помогаете?

2. Какая третья причина, почему нахождение со мной вызывает проблемы?

3. Почему ваш друг поможет мне?

4. Откуда у священника собственный ключ от наручников?

5. У чьих ног я должна сидеть?

6. Почему все в церкви думают, что вас зовут Маркус Стернс, а в вашей Библии написано Сорен Магнуссен?

7. Почему вы хотите, чтобы я подчинялась вам вечно?

8. Вы девственник?

9. Я девственница. Вы ничего не имеет против?

10. Когда вы выполните свою часть сделки?

11. Кто вы?

12. Вы влюблены в меня?

Если у нее будут ответы на все вопросы, она была уверена, что будет знать все необходимое о Сорене.

Она провела День Благодарения с мамой. Они приготовили индейку и картофельное пюре, и шоколадный пирог, о котором умоляла Элеонор маму. Девушка проспала четыре часа подряд после ужина. Она винила индейку в своей коме, но понимала, что это было просто истощение. Ходить в школу пять дней в неделю и проводить семь дней в неделю в церкви выматывало. Однако она не могла жаловаться. Лучше, чем колония.

Следующий день после Дня Благодарения выдался солнечным и холодным, и мучительно красивым. Ей приходилось щуриться, чтобы увидеть небо в ярком свете лучей и их отражений от снега. В тот день ее маме пришлось работать, поэтому Элеонор осталась дома одна. Блаженство. Чистое блаженство. Она ела остатки вчерашней еды, писала, читала и пыталась не зацикливаться на ответах, которые Сорен ей даст. Сегодня вечером она поедет в Пресвятое сердце под предлогом работы над чем-нибудь. Она польет эту чертову палку в последний раз, пойдет в кабинет Сорена и протянет ему листок со списком вопросов. И тогда у нее будет

за что благодарить.

Она прилегла вздремнуть. Что, если их беседа затянется до поздней ночи? Ей нужно приготовиться. Но как только она легла на постель, зазвонил телефон.

С проклятиями и стоном она потащилась к нему.

– Алло?
– сказала она, пытаясь скрыть раздражение.

– Счастливого Дня Благодарения, Малышка.

– Пап?
– Сердце Элеонор рухнуло.

– Конечно, это твой папа.
– Он рассмеялся, но Элеонор не смогла.

– Зачем ты мне звонишь?

– Ох, я не знаю. Может, потому, что я люблю свою дочку и соскучился по ней? Может, потому, что я не слышал ее голоса несколько месяцев и знал, что ее мама будет работать сегодня.

– Пап, нам запрещено разговаривать друг с другом.

– Кто сказал?

– Мама. Мой адвокат. Мой... все.
– Ее отцу определенно не нужно было знать о Сорене.

– Мы не нарушаем никаких законов. Мужчина имеет право видеть собственную дочь.

– Что значит видеть?

– Я хочу, чтобы ты пришла ко мне, Элли. Пожалуйста? Мне скоро вынесут приговор, - сказал он, его голос был лишен всякого легкомыслия.
– Я бы с удовольствием увидел тебя еще раз, прежде чем уйду.

– Куда?
– спросила она.

– У меня есть небольшое местечко в Вашингтон Хайтс. Ты можешь приехать туда, скажем, через полтора часа? Мы поужинаем и немного поговорим. Ты вернешься задолго до возвращения мамы. Как насчет этого?

– Это не очень хорошая идея, - ответила она, даже ее сердце сжималось от мысли о том, что отец попадет в тюрьму. Она так и не простила его за то, что он бросил ее в ночь, когда ее арестовали. Но правда в том, что она и не ждала, что он придет и спасет ее, словно рыцарь на белом коне. Это было не в его стиле. Он все еще был ее отцом, и она знала, насколько жестокой может быть настоящая тюрьма.

– Малышка, это, может быть, наш последний шанс увидеть друг друга. Ты же знаешь это, верно? Несколько лет. Твоя мама никогда не разрешит тебе навестить меня в тюрьме. Она всегда работает по ночам в пятницу, верно?

Верно. Элеонор была одна. И ее отец был прав - ее собственный адвокат сказал, что отца, скорее всего, посадят в тюрьму в другом штате.

– Я не знаю...

– Все хорошо. Я понимаю.
– По его тону она могла сказать, насколько он был обижен и разочарован.
– Но все-таки запиши мой адрес? На случай, если передумаешь?

– Хорошо. Диктуй.
– Она подумала, что он ей не навредит. Она записала адрес на клочке бумаги.

– Надеюсь, ты передумаешь. Я так сильно по тебе соскучился. Ты как?

– Хорошо, - ответила она. – Со мной, правда, все хорошо.

– Это здорово, Малышка, - мягко ответил он, с такой нежностью в голосе, что ее глаза наполнились слезами, а к горлу подступил ком.
– Я хочу, чтобы ты была счастлива.

– Я счастлива. Клянусь.

– Хорошо. И ты знаешь, как мне жаль за то, что втянул тебя в мои проблемы.