"Святые" 90-е Пионер. Том 1
Шрифт:
Проснулся ровно в три от звонка в дверь. Я никого не ждал, поэтому и открывать не хотел, но звонили так настойчиво, что всё же пришлось.
— Здарова Пионер, выручай! — на пороге стоял Василий, один из моих бывших товарищей по команде.
— Ты опух, Вася? Чем я тебя выручу? — с ходу разозлился я.
— Перчатки нужны, сегодня отбор, а я когда вчера с тренировки возвращался, свои в трамвае забыл, представляешь?
Как практически и всё остальное, боксерские перчатки в советское время были в дефиците, хотя и стоили относительно недорого. Мои, те что покупал уже сам, брал за девять, или десять рублей. Почему помню, потому
— Заходи… Дам, не жалко… — отошёл я от двери. Перчатки мне были уже не нужны, с боксом я окончательно решил завязать, так почему бы и не поделиться?
— Спасибо Димон, без тебя не знаю что бы и делал! — чуть не кинулся обниматься Васек.
— Ты же знаешь, я на разряд давно сдал, а сейчас отбор на область, если повезет, КМС закрою! Валерий Андреевич говорит у меня хороший удар левой, пара месяцев тренировки, и можно хоть на Европу выпускать!
— Постой, ты про Бухтомина сейчас?
— Ага, про него. Он две недели назад приехал, специально к нам на отборочные.
— Надолго?
— Думаю недельку ещё точно пробудет, а может и больше.
На самом деле я уже и думать забыл про Бухтомина, и услышать что он сейчас здесь, просто не ожидал. Хотя вообще ничего необычного, работа у него такая, по стране кататься, вот только на днях разговор слышал в институте, говорили что в шестом микрорайоне на девчонку насильник напал, чудом уцелела. Тогда не связал, а сейчас словно ёкнуло что-то.
Вытащив из шкафа перчатки, я без малейшего сожаления отдал их Василию.
— Пользуйся на здоровье!
— Спасибо Димон, я на неделю, не больше! Верну, обещаю!
— Да не спеши, мне они сейчас не к спеху…
— Что, серьезно забросил?
— Не знаю пока, всё может быть.
Ответ на этот вопрос для меня самого был загадкой. С одной стороны, хотелось остаться в боксе, а с другой, боялся. И не за себя, нет. Боялся забыться на ринге, и прибить кого-нибудь ненароком. Ведь бокс это спорт с его жёсткими ограничениями, а то что практиковал я последние годы, сильно отличалось. Нас ведь как учили, минимум затрат, максимум результата. Бить не чтобы красиво, а чтобы результативно. Можешь пробить в пах, пробивай. Появилась возможность сломать кадык? Ломай не задумываясь. Выдавить глаз? — Два зелёных! Пару раз я уже ловил себя за мгновение до, и прекрасно понимал что настанет такой момент, когда не смогу остановиться. На ринге надо думать холодной головой, а у меня все чаще эмоции «включаются».
Ну и перчатки эти, на самом деле дерьмо редкостное, если и вернусь, куплю себе что-нибудь поприличнее. А пока, выпроводив сияющего от счастья Василия, я принял душ и прошел на кухню.
Пошарился в холодильнике, нашел суп и пару котлет, греть не стал, и без того с голодухи нормально заходило. Думал поем, и снова спать завалюсь, всё равно день потерян, но в дверь снова позвонили.
— Кто? — глазка не было, поэтому приходилось спрашивать.
— Откройте, милиция! — рявкнуло за дверью. Первой мыслью было — откуда они узнали? Второй — валить через окно! И только потом дошло что голос знакомый.
— Блин, Миха, ты дебил так пугать?
— Привет Пионер! Что, грешил много?
— Идиот. В следующий раз не посмотрю что ты это, в морду сначала дам, потом разбираться буду…
— Да ладно тебе, я ж пошутил. — осклабился Миха.
— Замяли. Зачем припёрся? Случилось чего?
— Угу, случилось.
— Погоди, в смысле попал? Перебухал что-ли? — стараясь выглядеть убедительно, как мог искренне удивился я.
— Да ты понимаешь, сам не пойму как так вышло, мы же у Томки на хате зависали, а Гусь позавчера с утра как ушел, сказал до вечера, приду мол с деньгами, заодно бухло у Чекушки захвачу.
— И чего?
— Да ничего, похоже в шахту сдуру свалился, и только утром, когда лифтерша пришла, обнаружили. — вздохнул Миха.
— А вы что, не хватились даже товарища?
— Да чего его хвататься? Он мог и у Чекушки остаться, бабки-то есть!
Чекушка, в миру Зинаида Павловна — когда-то гнала самогон в промышленных масштабах, а сейчас переключилась спирт разбодяживать. Жила она в своём доме, и кроме продажи спиртного, зарабатывала ещё тем что сдавала комнаты своим же клиентам, которым негде было выпить. Так что тут Михаил прав, Гусь вполне мог встретить у Зинки корешей, и тупо забухать с ними.
— Ясно-понятно, а от меня то что требуется?
— Дак это, мать его говорит лекарства нужны какие-то, в больничке их нету, в аптеке тоже не продают, вот я и подумал, может ты у пахана спросишь, вдруг достать сможет?
Услышать такую просьбу было весьма неожиданно. Ведь где отец, и где лекарства? А самое главное, с чего это вдруг Михе пришла в голову эта мысль?
— Ты с дуба рухнул? Он тебе что, аптекарь что-ли? Откуда у него лекарства? — грубо поинтересовался я, на что получил несмелое мямленье, суть которого сводилась к тому что отец кооператор, а все знают что у них везде всё схвачено.
— Ты дурак, Михаил. Отец мебель делает, если где и схвачено, то уж точно не в аптеке. Тебя кто надоумил-то?
— Мать Гуся — ты ж знаешь ее? сегодня к моей приходила…
Принято считать что в союзе все соседи друг друга знали, но на самом деле это было не так. Тех кто из своего подъезда, ещё как-то различали, — встречались на входе-выходе, а уже из соседних, только так, выборочно. А оба пацана, — и Гусь и Миха, жили в доме напротив, поэтому я даже если и видел кого, то без конкретики.
— Не, не знаю.
— Да знаешь, она ещё семечками торгует постоянно возле Полета! — продолжал настаивать Миха.
— Забей, может и видел когда. Хотя это не важно, лекарства Гусю ведь нужны, а не матери его. Ты названия записал? — остановил я его.
— Чьи названия? — затупил Миха.
— Лекарств конечно! Тех которые Гусю нужны!
— А-а… Да, вот тут всё записано…
Передав мне список из четырех наименований, нежданный гость ушел.
На самом деле мне было глубоко фиолетово и на Гуся, и на его мать. В другое время я бы и не пошевелился. Вот только люди уж больно нужны, пусть даже и такие как Гусь с командой. Он хоть и бандюга каких поискать, но у него стержень есть. Слово если даст, пообещает что-нибудь, не отступится. Помню мелкими были, по чердаку общаги лазили, его на слабо кто-то взял, мол с крыши не прыгнешь. А он говорит — прыгну, гадом буду. Потом как не отговаривали, — пятый этаж, это ж всё, каюк. Уже и зачинщик спора слова свои забрал, осознал типа. Но Гусь упёрся, и всё-таки спрыгнул. Выжил, внизу деревья густые росли, а под ними куча листвы дворниками собранной. Вот он сначала по веткам покувыркался, потом в кучу эту свалился. Поломался конечно, но ничего, заросло как на собаке. Так что не всё так однозначно.