Святые грехи
Шрифт:
Он подпер рукой подбородок.
— Это ведь не твой пациент, Тэсс.
— Верно, но теперь это и меня касается. — Увидев сурово сдвинутые брови деда, Тэсс изменила тон: — Да не волнуйся, я не стану принимать все близко к сердцу.
— Примерно то же ты мне говорила, когда в доме появился ящик с котятами. В конце концов это стоило мне дороже хорошего костюма.
Она снова поцеловала его в щеку и подала пальто.
— А разве потом ты их не полюбил? Всех вместе и каждого в отдельности? Ладно, мне нужно работать.
— Гонишь?
— Просто
— Будь умницей, малышка!
«Эти слова он повторяет с тех пор, как мне исполнилось пять лет», — подумала Тэсс, закрывая за ним дверь.
В церкви было темно и пусто, но с замком он справился сразу. При этом не почувствовал, будто совершил грех: на дверях храма не должно быть замков. Обитель Господа должна быть всегда открыта для всех: для тех, кто в беде, для тех, кто в Нем нуждается, для тех, кто в Него верит.
Он зажег четыре свечи — по одной за каждую из женщин, которых спас, и одну — за ту, которую не смог спасти.
Опустившись на колени, он принялся молиться, молиться истово.
Размышляя о своей миссии, временами он начинал сомневаться. Жизнь — священный дар. Он взял три человеческие жизни и знал, что мир считает его монстром.
Если бы люди, с которыми он сталкивается, знали, что движет им, они наверняка подвергли бы его остракизму, возненавидели, посадили в тюрьму. А может… пожалели бы…
Но плоть бренна. А жизнь священна только потому, что существует душа. Вот их-то он и спасает, эти души. И должен спасать их далее, пока не сравняется счет. Сомнение само по себе есть грех.
Если бы можно было с кем-нибудь поговорить! Если бы кто-то смог понять его, дать покой его душе… Чувство страшной безысходности сковало его. Достаточно сдаться — и наступит облегчение. Но нет такого человека, кому он смог бы довериться. Не с кем разделить это бремя. Когда Голос безмолвствует, он пребывает в одиночестве.
Он потерял Лауру. Она ушла и взяла с собой частицу его самого, лучшую частицу. Порой, когда было темно и тихо, он видел ее. Она больше не смеялась. Лицо его стало бледным и искаженным от боли. Сколько ни зажигай свечей в пустых церквах, — эту боль, или, вернее, грех, не унять.
Сейчас она во тьме, ждет. И только когда его миссия будет завершена, будет свободной.
Запах поминальных свечей, тишина церкви, тени статуй — все это немного успокоило его. Здесь он может обрести надежду и место, где преклонить колени. Его всегда воодушевляли религиозная символика и ощущение края, границы.
Почти пригнувшись головой к скамье, он стал молиться еще истовее. Как его учили, он молился о милосердии Господнем в испытаниях, которые были еще впереди.
Свечи отбрасывали колеблющиеся тени на его белый воротник. Он поднялся с колен, задул свечи, и церковь опять погрузилась во мрак.
Глава 3
Ездить
Тэсс беспокоилась о Джо Хиггинсе. Прошло уже два месяца с начала лечения, а улучшений нет. Она не могла понять причину, задавала себе вопрос, но ответа не находила.
У четырнадцатилетнего мальчика не может быть депрессии в медицинском смысле. Сегодня она почувствовала, что он уже готов открыться, но только готов, вздохнула Тэсс. Черту он еще не переступил. Добиться его доверия было не легче, чем возвести пирамиду; шаг за шагом, и каждый из них дается с огромным трудом. Только бы нащупать верную точку, чтобы он поверил до конца!..
Она медленно продвигалась вперед, но мысли ее были далеко отсюда, с замкнутым Джо Хиггинсом, у которого в глазах застыла тоска.
Тэсс понимала, что вовсе не обязательно жертвовать обедом и лично везти капитану Харрису подготовленный психологический портрет. До двух она вообще могла этого не делать, да только ситуация требовала быстрого решения.
Что-то подстегивало ее: то ли инстинкт, то ли предчувствие, то ли суеверие, трудно сказать. Но в одном она не сомневалась: безликий убийца теперь ей так же близок, как любой из пациентов. Полиции нужна ее помощь, чтобы понять, а затем поймать его. Если его можно поймать, то значит, можно ему помочь.
Подъехав к стоянке рядом с полицейским участком, Тэсс огляделась.
«Мустанга» не видно. Впрочем, напомнила она себе, выходя из машины, не затем она сюда приехала. Тэсс никак не могла понять, почему она согласилась на встречу с Беном Пэрисом: он ей кажется надутым, угрюмым… У нее и так дел полно плюс эти убийства, которые тоже отнимают массу времени. Достаточно поработать сегодня вечером лишних два часа, и жизнь снова более или менее войдет в нормальную колею, в чем она не сомневалась. В течение дня она несколько раз порывалась позвонить Бену и отказаться от свидания.
Тэсс вообще относилась к свиданиям подозрительно. Остаешься с человеком один на один и попадаешь, как правило, в опасную хитроумную ловушку, из которой выбираешься измотанной, с нервами на пределе. Мужчин типа «вот-и-я-смотри-как-тебе-повезло» она отталкивает сразу. К таким относится Фрэнк. Не было у нее никаких иллюзий и относительно демонстративно небрежных мужчин-повес — «давай-не-будем-придавать-этому-никакого-значения». Таков адвокат, с которым она несколько раз встречалась прошлой весной.