Святые наших дней
Шрифт:
Иеродиакон Кирилл (Павлов)
Митрополит Иоанн (Разумов)
30 ноября 1954 года в Трапезном храме Троице-Сергиевой лавры иеродиакон Кирилл (Павлов) был рукоположен в сан
Дальнейшая жизнь архимандрита Кирилла небогата внешними событиями. Внешняя канва его биографии вполне соответствовала обычной «карьере» лаврского монаха: через пять лет после рукоположения возведен в сан игумена, а еще через шесть – в сан архимандрита.
Игумен Кирилл (Павлов)
Однако смысл монашеской жизни он видел не в продвижении по служебной лестнице, а в непрестанном внутреннем предстоянии Богу, в молитвенном ходатайстве за ближних и помощи им советом и любовью. Не должности и сан, а этот особый дар – носить в сердце множество людей и предстательствовать за них перед Богом – сделали его уникальным явлением в истории Троице-Сергиевой лавры и в целом Русской Православной Церкви.
К середине 1960-х годов отец Кирилл получил широкую известность в качестве духовного наставника, к которому стекалось множество верующих. Люди шли к нему на исповедь и просто на беседу – чтобы получить от него духовный совет или наставление, чтобы найти помощь в решении внутренних и внешних проблем. Его дверь была открыта для посетителей днем и ночью, но главное – для каждого было открыто его сердце.
Популярность молодого священника не осталась незамеченной за стенами лавры. К тому времени в самом разгаре была очередная волна гонений на Церковь. В отличие от сталинского периода, когда священников физически истребляли, а храмы взрывали, теперь гонения приобрели иной характер. Была сделана ставка на «отмирание» религии как «пережитка прошлого». А дабы помочь этому отмиранию, власти инициировали мощную пропагандистскую кампанию в прессе. Нападкам подвергались иерархи и выдающиеся пастыри.
Не обошла газетная кампания и отца Кирилла. В загорской газете «Вперед» в 1964–65 годах вышло несколько посвященных ему статей, где он обвинялся в безнравственном поведении, а окружавшие его лица – в мракобесии и кликушестве. Одна из статей так и называлась: «Кликуши отца Кирилла».
Ответом на эту кампанию со стороны пастыря была молитва – универсальный ответ христианина на все посылаемые ему испытания. В Великом посту 1964 года он произнес проповедь «О необходимости молитвы среди искушений», в которой говорил о страданиях Спасителя на Кресте:
– При этом воспоминании само собою возбуждается усердие и пламенение к молитве, возникает сознание необходимости для нас молитвы и уверенность в ее благоуспешности. Необходимость высшей помощи, а вместе и молитвы – для испрашивания этой помощи у Бога – с наибольшей силой осознается душой христианина, когда он с особой ясностью и живостью представляет, с одной стороны, тяжесть и опасность искушений,
Для многих людей к тому времени отец Кирилл стал учителем молитвы, в том числе для монашеской братии. И в 1965 году он был назначен духовником Троице-Сергиевой лавры. Для такой должности 46 лет – достаточно молодой возраст; обычно ее занимают пожилые, умудренные опытом монахи. Но к духовническому служению отец Кирилл был подготовлен всей предшествующей жизнью, включая семь лет армии, семь лет обучения в духовных школах и одиннадцать лет монашеской жизни в Лавре. А потому безропотно принял на себя крест этого служения.
Архимандрит Кирилл (крайний справа) с братией Лавры
Оно стало для него именно крестоношением, потому что предполагало постоянное многочасовое общение с братией. Практически каждый день во время богослужения он исповедовал монахов. Происходило это, как правило, в алтаре. Монахи выстраивались в очередь и по одному подходили к духовнику. Он внимательно выслушивал каждого и нередко вообще ничего не говорил, а просто читал разрешительную молитву. Иногда же давал простые советы, исходившие из собственного духовного и жизненного опыта.
Казалось бы, что может быть притягательного в духовнике, который молча выслушивает исповедь, а потом прочитывает разрешительную молитву? Но это молчание отца Кирилла было иной раз красноречивее любых слов. Он не говорил лишь бы сказать что-нибудь, не говорил общих слов и банальностей. Если монах приходил к нему регулярно, он не считал нужным каждый раз что-нибудь произнести в назидание. Достаточно было того, что он молился за кающегося и сочувствовал ему, и всякий, кто у него исповедовался, это ощущал.
Епитимии, то есть наказания за совершённые грехи, отец Кирилл налагал редко, и они не бывали строгими. Он мог посоветовать монаху читать некоторое количество Иисусовых молитв по четкам, или совершать земные поклоны, или читать Евангелие. Но это было не столько наказание за исповеданные грехи, сколько напутствие и совет относительно дальнейшей духовной жизни.
Будучи духовником монашеской братии, отец Кирилл никогда не отказывал в исповеди студентам семинарии и академии, располагающихся в стенах Троице-Сергиевой лавры. Обычно они приходили к нему на исповедь в один из лаврских храмов, а на первой седмице Великого поста он сам приходил в храм Московской духовной академии.
Среди студентов есть как монашествующие и женатые, так и еще размышляющие о жизненном выборе. Отец Кирилл никого из семинаристов не склонял к монашеству или к браку, но выслушивал каждого и помогал ему принять собственное решение.
Это было характерно в целом для духовнического метода отца Кирилла. Он никому не навязывал свою волю и не навязывал какое-либо решение. Если человек искал решения какой-то жизненной ситуации, отец Кирилл помогал ему сделать самостоятельный выбор. Он не был сторонником того, чтобы принимать решения за своих духовных чад.
Английский язык с У. С. Моэмом. Театр
Научно-образовательная:
языкознание
рейтинг книги
