Связанные честью
Шрифт:
— Завтра ты отправишься в Нью-Йорк, а я вернусь в Чикаго, — прошептала она.
Я тяжело сглотнула.
— Я боюсь.
— Сегодняшней ночи?
— Да, — призналась я. — сегодняшней и каждой последующей. Боюсь быть наедине с Лукой в городе, которого не знаю, в окружении людей, которых знаю еще меньше. Среди которых все еще могут быть враги. Боюсь узнать Луку и понять, что он монстр, каким я представляю его сейчас. Боюсь быть без тебя, Лили и Фабиано.
— Мы будем приезжать в гости так часто, как разрешит Отец. И о сегодняшней ночи, — голос
Я подавилась смехом. Иногда я забывала, что Джианна младше меня. Это были моменты, которые напомнили мне об этом.
— Он может. И сделает.
— Тогда ты будешь бороться со всей силой, что у тебя есть.
— Джианна, — сказала я шепотом, — Лука - будущий дон мафии. Он прирожденный боец. Он рассмеется мне в лицо, если я попытаюсь сопротивляться. Или мой отказ разозлит его, и тогда он действительно захочет причинить мне боль, — я помолчала. — Бибиана сказала мне, что я должна дать ему то, чего он хочет, что я должна попробовать заставить его быть добрым ко мне, постараться заставить его полюбить меня.
— Глупая Бибиана, что она знает? — Джианна взглянула на меня. — Посмотри на нее, как она съеживается на глазах у этого жирного дурака. Как она позволяет ему трогать себя пальчиками-сосисочками. Я бы скорее умерла, чем легла под такого мужчину.
— Думаешь, я смогу влюбить в себя Луку?
Джианна покачала головой.
— Может быть, ты сможешь заставить его уважать тебя. Я не думаю, что у таких мужчин, как он, есть сердце, чтобы любить.
— Даже у самых бессердечных ублюдков есть сердце.
— Ну, тогда у него оно такое же черное, как смола. Не трать свое время на любовь, Ария. Ты не найдешь ее в нашем мире.
Она была права, конечно, но я не могла перестать надеяться.
— Обещай мне, что будешь сильной. Обещай мне, что не позволишь ему относиться к тебе, как к шлюхе. Ты - его жена.
— А здесь есть разница?
— Да, шлюхи, по крайней мере, могут спать с другими мужчинами, и они не должны жить в золотой клетке. Им повезло больше.
Я фыркнула.
— Ты невозможна.
Джианна пожала плечами.
— Это заставило тебя улыбаться. — Она повернулась, и ее лицо потемнело. — Лука послал своих шавок. Может быть, он испугался, что ты убежала.
Я проследила за ее взглядом и увидела Ромеро, стоящего на гребне небольшого холма и смотрящего на залив и пристань.
— Мы должны были взять яхту и сбежать.
— И куда? Он бы последовал за мной на край света. — Я посмотрела на элегантные золотые часы вокруг своего запястья. Я не знала Луку, но знала мужчин, подобных ему. Они были собственниками. После того, как вы станете принадлежать им, это будет неизбежно. — Мы должны вернуться. Свадебный торт принесут в ближайшее время.
Мы надели нашу обувь и пошли обратно. Я проигнорировала Ромеро, но Джианна хмуро посмотрела на него.
— Лука всегда нуждается в тебе? Или он может, по крайней мере, поссать один?
— Лука - жених, и он должен
Глаза Луки остановились на мне, когда я вернулась на праздник. Многие гости уже были пьяны, а некоторые перебрались наверх, где находился бассейн, и стали купаться прямо в одежде. Лука протянул руку, я преодолела расстояние между нами и взяла ее.
— Где ты была?
— Мне просто нужно было время, чтобы прийти в себя.
Для дальнейших дискуссий не было времени, так как повар вкатил наш свадебный торт. Он был белым, шесть ярусов в высоту, и украшен персиковыми цветами. Лука и я разрезали его под аплодисменты, затем гости прокричали «Bacio, Bacio», и нам положили первый кусок на тарелку. Лука взял со стола вилку и накормил меня в знак того, что он обеспечит меня, потом я угостила его кусочком в знак того, что позабочусь о нем, как должна хорошая жена.
Была почти полночь, когда раздались первые крики, в которых звучало предложение нам с Лукой отправиться в спальню.
— Ты женился на ней, теперь ложись с ней в постель! — крикнул Маттео, поднимая руки и хлопая ими. Он выпил свою долю вина, виски, граппы7 и всего остального, до чего смог дорваться. Лука, с другой стороны, был трезв. Небольшой намек на надежду, которую я лелеяла, что он будет слишком пьян, чтобы завершить наш брак, испарился. Ответная улыбка Луки, хищная, полная голода и желания, заставила мое сердце биться в груди. Вскоре большинство мужчин и даже женщин присоединились к выкрикам.
Лука поднялся со стула, и я сделала то же самое, хотя хотела накинуться на него, извергая проклятия, но у меня не было выбора. Несколько взглядов на понимание и сострадание со стороны других женщин были направлены на меня, но они были почти такими же неприятными, как и насмешка.
Джианна поднялась со своего стула, но мать схватила ее за плечо, посадив обратно. Сальваторе Витиелло кричал что-то о простыне, но звуки и цвета словно потускнели для меня, как будто я попала в туман. Рука Луки держала мою, и когда он вел меня к дому, это было единственное, что позволяло мне двигаться. Мое тело, казалось, шло на автопилоте. Большая толпа, в основном состоящая из мужчин, следовала за нами, их крики - «раздели с ней ложе, раздели с ней ложе!» - становились все громче, когда мы вошли в дом и поднялись по лестнице на второй этаж, где находилась спальня. Страх настойчиво стучал в моей груди.
Я ощутила вкус меди и поняла, что сильно прикусила внутреннюю часть своей щеки. Наконец мы подошли к темным деревянным двойным дверям главной спальни. Мужчины все время хлопали Луку по спине и плечам. Меня никто не трогал. Я бы умерла, если бы они это сделали. Лука открыл дверь, и я вошла, радуясь некоторой дистанции между возбужденной толпой и собой. В голове продолжали звучать их крики, и я приложила все силы, которые у меня были, чтобы не закрыть уши руками.
— Раздели с ней ложе! Раздели с ней ложе!