Связанные одной местью
Шрифт:
– Пролайкай её фотки, – сказала сестрица.
– Зачем? – затупил Егор.
– Затем. Или ты реально решил с ней инглишем заниматься?
– А если она подумает, что я уже к ней клеюсь? – парень с такой детской наивностью взглянул на Бельскую, что та еле удержалась, чтоб не заржать.
– Ничего она не подумает. Считай это обычным знаком внимания. Не парься, короче, делай, как я…
– Погоди, она ответила… – перебил Ерусланов, и оба внимательно уставились в переписку.
– Отлично, – продолжила Алина. – Запиши её номер, завтра позвонишь и договоришься.
– А вы, кстати, разве не выставили на продажу?
– Выставили, но пока тишина.
– Мм, – задумался парень. – А если всё-таки будет настаивать? Чтоб у неё…
– Да что ты. Слушай, Егор, – Бельская положила руку брату на плечо, – знаешь такую поговорку: «Кто платит, тот заказывает музыку»?
– А всё-таки?
– Так, братец, – девушка щёлкнула пальцами. – Ну-ка выключи Егора, вруби Руслана. И не тупи. Я не сомневаюсь, ты мальчик сообразительный – выкрутишься. И, кстати, Науму ничего не говори.
– Я дебил, по-твоему?
– Ну я так, на всякий случай, – утомившаяся за нереально долгий день девушка встала, чмокнула красавчика-недотрогу в нос и направилась в душ.
– Алин, – остановил её голос. – Почему ты мне помогаешь?
Она обернулась. Ерусланов смотрел серьёзно. Его жгучие глаза поблёскивали в холодном свечении экрана, а загорелая кожа казалась лилейно-белой.
– Мы же родственники, – усмехнулась Бельская. – Считай, что я прониклась.
И вышла из комнаты, прикрыв за собой дверь.
Прикрыв… но не до конца. В небольшую щель девушка видела, как парень тут же развернулся к ноуту и вернулся на страничку этой дуры, Александры. Спрашивается, нахрена?
Бельская с минуту наблюдала, как Рус, упершись в лежащий на столе кулак подбородком, листает фотки девки, залипая на некоторые из них, не самые, кстати, «обнажённые», и думала, что надо будет тоже постучаться к нему в друзья со своего левого акка. Фотки там без общего доступа – тварь, если что, не увидит. А вот братец пусть наслаждается, сама она больше не собирается ему мешать. Пока…
***
Молодой человек смотрел на фото той, что показалась ему такой искренней и настоящей и не мог поверить, как ему так засрали мозг. Не может быть хорошей девочкой та, чья мать искалечила душу и отравила всё его существование. Она же растила, воспитывала, значит, Санька такая же сука. А он, дебил, чуть было не влип. Если б не Бельская…Тоже стерва, конечно, но что-то человечное в ней есть. Она реально растрогалась тогда, когда они обсуждали тему предков. Значит, ей не похрен?
Егор сам не заметил, как в голове всплыло одно из самых поганых детский воспоминаний.
Тогда он пришёл со школы… Какой класс это был? Четвёртый? Пятый? Ещё дедушка, кажется, с ним был. Мама почему-то не встречала. Зато встретило скрежещущее под ногами стекло и отвратительный смрад. Но это ещё не пугало. Это являлось уже штукой привычной. Хреново стало тогда, когда из ванной донёсся какой-то шум, и Егор, у которого,
Дедушка умер спустя два дня. Не перенёс.
От страшных видений у почти совершеннолетнего парня, как у молокососа, намокли глаза и снова сдавило грудную клетку. Не дожидаясь очередного приступа, он дёрнул ящик стола и, нервно порывшись в ворохе бумаг, достал проклятый ингалятор.
Глава 10
Первые дни сентября радовали пестротой листвы и отличной солнечной погодкой. В назначенный час Санька топталась возле газетного киоска, откуда хорошо просматривалась площадка у входа в торговый центр. Народ сновал туда-сюда, какая-то юная парочка, не стесняясь, громко выясняла отношения у всех на виду.
Антипова приехала уже минут как двадцать, поэтому наблюдала разыгрывающуюся на глазах мелодраму с самого начала. Пухленький, но симпатичный парнишка, на вид Санькин ровесник, явно тоже кого-то поджидал – ходил взад-вперёд – потом спрятался за угол, покурил, потом снова вышел и даже купил у старушек цветочек – розовую хризантемку. А потом Антипова ненадолго отвлеклась – из притормозившей рядом машины спросили, как проехать на улицу Мира – и когда подняла голову, обнаружила, что напротив юноши, за которого она уже болела, стояли, держась за ручку, двое – парень постарше и девчонка с жуткими зелёными волосами, и их крики теперь доносились даже до Санькиного уха. В итоге парень постарше, похоже, послал «Зелёнку» на три буквы, она сначала метнулась за ним, а потом набросилась на воздыхателя с цветочком. И там такие страсти закипели, покруче шекспировских. Даже пощёчина прозвенела.
Антипова подумала, что сама вот ещё ни разу никому по лицу не давала. Ни одному парню – с девчонками-то было пару стычек. И ей слегка досадно стало, и от этого смешно. Оно, конечно, выглядит эффектно, но каково мальчишкам? А вообще, это ещё хорошо, когда парнишка сдержанный, как этот, другой бы и ответить мог. Жуть. Чёрт с ним, с пощёчиной.
Санька так засмотрелась на уже расходящихся по разным сторонам подростков, что даже пропустила момент появления Наумова. Друг детства стоял в договоренном месте – возле «крутилки», ведущей в ТЦ. Антипова зачем-то взлохматила свои распущенные волосы, подтянула сползающие джинсы и устремилась к нему.
– Привет! – поздоровалась ещё на подходе.
После их последней встречи на курорте у девушки остался неприятный осадок. И она не знала, что теперь насчёт неё думает Сашка. Немного некрасиво с ним вышло. Но по общению в переписке – о, великие соцсети! – какого-то особого негатива с его стороны Антипова не заметила. Она, правда, не стала в лоб говорить, что ей нужны сведения о Егоре, а точнее соврала, что просто хочет возобновить их с Наумом старую дружбу, но всё же надеялась, что это действительно так, и парень не обиделся.