Связанные одной тайной
Шрифт:
О чем дядя Леня Чех не подозревал, так это о том, что не только он следит за Таней, но и Таня за ним. Информация о совершенных злодеяниях была ахиллесовой пятой могущественного олигарха, и только собрав неопровержимые доказательства его преступной деятельности, можно было отправить убийцу на скамью подсудимых. Но доступа к эксклюзивной информации, той самой, которая бы заинтересовала правоохранительные органы, у Тани не было.
Пока не было. Ибо она поставила перед собой задачу раздобыть такую.
Сначала мстительнице приходилось довольствоваться сообщениями в
Дядю Леню Чеха несколько раз арестовывали, но всякий раз дело закрывалось. А когда однажды все-таки дошло до суда, главный свидетель обвинения вдруг бесследно исчез, и Чехарского снова отпустили. Таня не сомневалась, что свидетель был убит и что его смерть на совести дяди Лени. Поэтому она внесла в свою тетрадь, в которой фиксировала все самые важные моменты, имя этого человека, а также все, что было связано с ним и его исчезновением.
Подобных случаев было много, и каждый раз дядя Леня Чех выходил сухим из воды. Но однажды — в чем Таня не сомневалась — ему суждено сделать ошибку и оступиться, и это станет началом его конца.
Она следовала за ним, как тень, и то, что их разделяли сотни километров, не играло никакой роли. Таня методично собирала досье на убийцу своей семьи, пытаясь найти его уязвимое место.
Заодно мстительница следила и за карьерой своей бывшей подруги Танечки, которая из капризной, избалованной девочки со временем превратилась в капризную, избалованную барышню, блиставшую в высшем столичном обществе. Фотографии красотки регулярно появлялись на страницах российских глянцевых журналов.
Как понимала Таня, ее тезка была гордостью отца-бандита, отца-олигарха, отца-убийцы и одновременно его самым уязвимым местом. Поэтому она собирала досье и на нее, любившую бриллианты, дорогие наряды и роскошную жизнь.
Одним словом, Татьяна все-таки вышла на людей, которые обладали информацией и были готовы поделиться ею. Но поделиться исключительно за деньги, причем за очень большие. За деньги, которых у нее не было.
Или все же были?
Прежняя жизнь — в огромном подмосковном особняке, с прислугой и шикарными поездками за границу — осталась в далеком прошлом. Бабушка и дед, бывшие уже на пенсии, с трудом приспосабливались к новым временам.
У них после продажи московской квартиры оказалась на руках солидная сумма. Но, как выяснилось однажды зимним вечером, бабушка, не спросив совета супруга, вложила их в облигации одной выглядевшей очень солидной структуры. А несколько месяцев спустя, когда цена облигаций взлетела до небес и бабушка гордо сообщила, что они теперь миллионеры, причем не рублевые, а долларовые, финансовая пирамида рухнула, а ее организатор исчез в неизвестном направлении, прихватив с собой деньги вкладчиков.
Когда это вскрылось, дедушка с бабушка вели беседу на повышенных тонах на кухне. Таня не желала становиться свидетельницей этой сцены, но кое-какие слова услышала. Пресловутая пирамида заинтересовала ее только потому, что, как намекали некоторые аналитики, за сбежавшим
И Таня даже знала, кто именно стоял — дядя Леня Чех.
Получалось, что сначала он отнял у нее родителей, а теперь вот прибрал к рукам сбережения деда с бабкой, а также многих тысяч прочих доверчивых инвесторов.
— Ты что, не понимаешь, на кону стоит будущее Тани? — громыхал дед, поучая бабушку. — Надо же, поверила каким-то прощелыгам… Не могла меня, профессора математики, спросить, возможны ли подобные дивиденды? И я бы тебе сразу, Зина, сказал: нет, нет и нет!
Тане было жаль бабушку. Жаль было и деда. Но зато ее тетрадь пополнится новыми данными.
— Да, Илюша, я понимаю, что поступила опрометчиво, — вздыхала бабуля, — однако реклама была такой заманчивой. И все мои знакомые туда деньги вложили. Причем некоторые, как я тебе рассказывала, успели колоссально нажиться, обналичив облигации еще до закрытия конторы…
— Но мы-то в число счастливцев не входим! — отрезал дед. — А если бы и вошли, то ты бы получила в качестве выплат деньги таких же, как сама, дуралеев. Только что теперь об этом говорить… Ну точно, я же прав — виноваты во всем поганые капиталисты. Но как ты могла забыть о будущем Танюши? Ведь лишь ради нее мы живем…
Таня услышала эти слова, потому что случайно была в коридоре и уже собралась отправиться в свою комнату, как вдруг до нее донеслось:
— Илюша, тогда следует подумать о том, что осталось от Маргоши и Миши…
Девушка замерла. Потому что понятия не имела, что от имущества отца что-то осталось. Подмосковный-то особняк, оказывается, находился на балансе фирмы, которая отошла в итоге дяде Лене, а счета принадлежавших отцу фирм оказались пустыми.
— Нечего тут думать! — заявил быстро дед. — Это деньги человека, из-за которого погибла наша дочь! Заработанные кровью!
— Перестань! — сказала бабушка. — И не забывай: деньги не твои и не мои, а Танечки. Потому что именно она является наследницей и получит все, когда достигнет совершеннолетия…
Таня схватилась за косяк. Отец и мама оставили ей что-то в наследство? И старики все время скрывали это от нее? Нет, она рассердилась на деда с бабкой не из-за того, что не могла потратить деньги на какие-то глупости, как делала Танечка Чехарская.
Но, судя по всему, немалые деньги помогли бы ей отправить на зону дядю Леню Чеха!
— И я правильно поступила, что запретила тебе отказываться от имени Танечки от наследства, — продолжала бабушка. — Потому что в этих деньгах ее будущее, Илюша. Вот если сама Танечка решит отдать все на благотворительность, то так тому и быть. Но это должно быть ее решение, Илюша, а не твое и не мое. Ее — и ничье больше!
Значит, тайны были не только у нее от деда с бабушкой, но и у стариков от нее, внучки, тоже.
Спустя несколько дней после того, как стала свидетельницей этого разговора, воспользовавшись их отсутствием, Таня отыскала в квартире папку, в которой находились документы на русском, английском и французском языках. А также копия завещания ее родителей, из которого следовало, что их дети являются наследниками в равных долях.