Связанные
Шрифт:
Ой, только что вспомнил об еще одной физиологической особенности женского организма. О той самой, ежемесячной. Вот за что меня связали с девчонкой? Так сложно было найти парня?! Насколько бы все было проще!
А если она забеременеет? Это же девять месяцев ада! Тошнота, перепады настроения, боль в ногах и пояснице. И куча других «приятных» ощущений. А потом еще и роды! О ужас, что угодно, только не это!
— Это хорошо, что она тебе так дорога. Но хочупредупредить, между вами не может быть ничего кроме дружбы и деловых отношений.
Он не ответил, лаская мелкую
Значит, обработаю малявку в этом плане. Мне лишних проблем не надо!
Глава 4
Охота началась
Прицел тоже является чьей-то точкой зрения.
Женька
Прошел целый месяц с тех пор, как я стала обитателем этого жуткого замка. Да-да, жуткого, я не оговорилась. Потому что живут в нем (кроме меня любимой) наижутчайшие твари и сволочи. Это я о Дарелине, Шесе и еще двух десятках дроу. Учителя, чтоб им всем на этом свете икалось, а на том — в гробу ворочалось. Чтоб их совесть, наконец, нашла и загрызла до смерти! Изверги!
Сначала все было просто превосходно. А потом каждый мой день был расписан по секундам. Я вставала в пять утра. Точнее Дарелин вытаскивал меня за ногу из-под одеяла, а Шес выливал на меня кувшин холодной оды. С кусочками льда. После этого мы все трое отправлялись на двадцатикилометровый забег. Теоретически. Падала без сил я значительно раньше и в замок возвращалась у кого-нибудь на руках. После приведения себя в относительный порядок и короткого завтрака я транспортировалась в учебную аудиторию, где меня пытали разные дроу лекциями и допросами на разнообразные темы, начиная с истории этого мира и этикета, заканчивая теорией межмировых пустот и их преодоления. После выкипания мозгов в аудиториях и облегченной версии обеда, я отправлялась на тренировки по фехтованию, рукопашному бою и, иногда, верховой езде. Ну а после этого, почти в полночь Шес подбирал мое безжизненное измученное тело и тащил к целителям. Этого я обычно не запоминала. Просыпалась я уже глубокой ночью в своей кровати, привычно отмечала, что Шес спит рядом, держа меня за руку, съедала припасенные заботливым дроу бутерброды, и вырубалась до очередной побудки.
А утром все сначала.
Я не жаловалась — бесполезно. Мои мучители твердо верили, что это все для моего собственного блага, что отображалось на их фанатичных рожах. Переубедить бы их не смог даже самый признанный авторитет. И я терпела, чувствуя, что с каждым днем становлюсь все сильнее физически.
В это утро я проснулась от острой режущей боли внизу живота. Казалось, что какой-то садюга всадил в меня раскаленные клещи и активно ими орудует, пытаясь найти что-то очень маленькое. На глазах выступили слезы, но стон я мужественно сдержала.
Из-за двери, ведущей в спальню Дарелина, раздался протяжный жалобный стон, наполненный болью. Впрочем, стон вскоре сменился отборнейшими матами. Шес рванул с кровати как любовник, застуканный мужем в самый
Дверь медленно, с противным скрипом открылась, являя нашему взору радующее душу зрелище: растрепанный, позеленевший, покрывшийся испариной Дарелин, мужественно кусающий губы. Я злорадно усмехнулась, почувствовав себя отомщенной за целый месяц издевательств.
— Мелкая! Это то, что я думаю, да? Так будет каждый месяц? Это надолго?
Он держался за живот и живописно опирался на косяк. Коленки у него заметно дрожали. Черт, приятное зрелище! Были бы силы — расхохоталась бы. А так лишь лежу, свернувшись калачиком, и ехидно скалюсь.
— Долго? Ну, учитывая непомерные физические нагрузки из-за которых сбился цикл, то больно будет все шесть дней. Очень больно! Даже больнее, чем сейчас. У меня дома мне даже сильные обезболивающие помогали всего на несколько часов, а уж тут… Потом, наверно, будет полегче — болеть будет дня два из шести…
Получи фашист гранату! Вместе будем мучиться. И если он посмеет заставить меня тренироваться в эти дни, то сам же и пожалеет. Больнее станет!
— У… Женька, как с этим бороться?
Нда, а ведь перед этим непредвиденным путешествием я как раз собиралась к врачу. Сходила бы, получила бы список лекарств и бед не знала… Это все он виноват!
— Забеременеть, блин. Мне нужна теплая грелка, теплое молоко с медом и обезболивающее.
Дарелин грохнулся на кровать рядом со мной и тоже свернулся калачиком. Бедненький мужчина, не привык еще… Ниче, я ему устрою веселую жизнь.
— Шес, распорядись, чтоб малявке притащили все, что ей необходимо, а то я сейчас загнусь уже.
Дроу понятливо кивнул кинулся в коридор. Мы остались вдвоем. Дарелин мучился. Я больше злорадствовала, радуясь, что наконец-то с кем-то могу разделить эти «приятные ощущения».
— Уй, как ты это терпишь? Кошмар же.
— Что ты ноешь, как девчонка, у которой они в первый раз!
— Но у меня такое и правда первый раз!
— Зато не в последний!
— Я что-нибудь придумаю и…
— Иди нафиг, я еще детей хочу!
— Нет! Пока мы связаны — никаких детей! Я не собираюсь еще и родильную горячку испытывать!
— Нет уж, ты у меня все испытаешь! Зато потом с девушками будешь серьезен. И вопросами контрацепции озаботишься. Все вы мужики одинаковы! Поразвлекся и ушел, оставив мать-одиночку с проблемой на руках!
— Я принес.
Мы с Дарелином заткнулись, уставившись на Шеса, державшего поднос. Блин, лапочка! Принес умирающей настойку на спирту! Я же по запаху чувствую!
— Так. Давай сюда грелку и обезболивающее. Потом молоко. А ты проваливай из моей кровати.
— А дроу ты почему-то не выгоняешь! Чем я хуже него!
Ага, дроу фиг выгонишь. Как могильная плита! Сколько раз я пыталась столкнуть его с кровати — только мышцы потом болели. А ведь с виду такой хрупки!
— А Шес мне в вырез ночнушкки не заглядывает! Извращенец!
— Да он всего лишь собственноручно тебя моет, раздев догола, а потом натягивает на тебя эту саму пижаму!