Сыграем в прятки?

Денисова Алёна Сергеевна

Синие глаза лихорадочно забегали из стороны в сторону, а из горла послышалось слабое сипение.

– Оставь девочку в покое, - скучающе буркнул Сайрус, выходя из кабинета.

Кирилл с большим трудом подавил желание сжать тонкую шею чуть крепче и взамен разжал пальцы. Ирина повалилась на пол, схватившись руками за горло, и стала громко хватать ртом воздух.

Когда старик доковылял к лестнице и двинулся вниз, Кир присел на корточки и заглянул в блестящие от слез и злости глаза:

– Это правда?!
– Она нехотя кивнула.
– Не думай, что я спущу это на тормозах!

Глаза девушки расширились, а по лицу промелькнуло странное

выражение. Кирилл думал, что показалось, но она всё-таки... рассмеялась? А заметив недоуменный взгляд парня, хрипло объяснила:

– Ты выбрал интересный словесный оборот, учитывая то, что случилось...

Кирилл сжал руки в кулаки, вновь представив их на её шее, и процедил сквозь зубы:

– Учитывая то, что случилось, последнее, что ты должна делать - это провоцировать меня!

– Я выполняла приказ твоего деда, - пожала плечами девушка.
– Кому как не тебе знать, что это значит?

Парень с шумом сомкнул челюсти, на щеках заходили желваки.

– Да и не можешь ты причинить мне вред, не нарушив правила, - хмыкнула Ирина.
– Видишь, Кир, выходит мне нечего бояться?

– Есть много способов обойти закон, а я не очень-то дружу с правилами, - задумчиво сказал Кирилл и передразнил, распрямляясь: - Кому, как не тебе это знать?

...Девушка смотрела вслед, пока Кирилл не скрылся на лестнице. Лишь тогда с лица спало беспечное выражение, уступая место беспокойству - наихудшие опасения подтвердились! Видать ей на собственном опыте суждено испытать, каково это - любить того, кто тебя ненавидит?

Ирина поднялась на ноги и улыбнулась отражению в окне. Сначала несмело, но потом более уверенно...

Что ж, она любит вызовы!

Глава 12

До и после...

Станислава Егоровна

Украина, Мариуполь, 9 января

Старенький кофейный автомат проглотил мелочь, сыто звеня исчезнувшими монетами, но выдать положенную порцию напитка отказался.

– А вы стукнете с боку. Да, да, вон там, слева, - подсказала молоденькая медсестра, дожидаясь документов у стойки администратора.

Станислава как следует пнула несговорчивую машину раз, потом ещё и ещё... На ноге уже наверное синяк, уныло подумала женщина. Она и без советов знала, что делать, потому как не первый раз имела дело с этой рухлядью, установленной в больничном коридоре на радость посетителям. Если чувство "радости" вообще уместно в стенах здания, пропитанного стойким резким запахом дезинфицирующих средств...

Внутри раздался щелчок, а за ним - глухое жужжание, словно вместо растворимых порошков и сухого молока в железном коробке непонятно каким образом очутились осы. На специальную подставку плюхнулся одноразовый стаканчик, а сверху полился коричневый поток, чуть не опрокинувший хрупкую белую емкость. Вначале женщина обожгла пальцы, потом тепло опалило язык и горло, обосновавшись на дне желудка. Станислава Егоровна лишь поморщилась, после чего повторила предыдущие действия, ставшие своеобразным ритуалом для получения очередной порции горячего кофе. Чуть слышно шипя сквозь зубы, она поместила стакан на подоконник - если не дать хоть немного остынуть, до палаты не донести.

Подув на пальцы, женщина нервным жестом пригладила пиджак, оправила юбку и опустилась на диванчик в приемной. Седоволосая медсестра за стойкой едва успевала отвечать на звонки - телефоны звонили без устали, часто

одновременно. Мимо сновали люди в белых и бледно-зеленых халатах, рядом сидели пациенты вперемешку с посетителями. Тем, кому не хватило места, прохаживались по холлу, читая вывески на стендах, совершенно не вникая в смысл написанного.

В кармане завибрировал телефон, но Станислава сбросила вызов, не потрудившись взглянуть на экран. Кто бы там ни был, ни с кем не хотелось говорить! Она откинулась на мягкую кожаную спинку и устало прикрыла глаза. Не такими представлялись Новогодние праздники! Звонившие должны были поздравлять их с Манечкой, а не задавать похожие вопросы, не переставая бесполезно охать и ахать в трубку...

Женщина невесело усмехнулась: "Тебе и замужество представлялось другим!" - и ощутила себя как никогда одинокой. Даже узнав о случившемся, Федор не спешил покинуть молодую жену ради дочери лишь немногим её младше.

Станислава поневоле вернулась мыслями на полторы недели назад. Тот день обещал стать особенным, но всё пошло наперекосяк с самого утра. Распрощавшись с Майей, она получила звонок из оранжереи, и выдумка про завал на работе вдруг воплотилась в реальность. Свидание с Эдуардом (планировалось, что на следующий день она познакомит его с дочерью) пришлось отложить на более позднее время, а встретившись, они и вовсе разругались! Женщина до сих пор не знала, как пережила настоящий кошмар, когда вдобавок ко всему прочему ночную тишину потревожил поздний звонок. Она подумала, будто Эдик захотел извиниться и не брала трубку, но это была Наташа, которая к счастью додумалась перезвонить на мобильный.

Станислава судорожно сглотнула. Худшее позади, но тогда почему так хочется плакать? Она сморгнула непрошеные слезы и уставилась невидящим взглядом в окно. Сырости хватало с лихвой - дождь справлялся за обоих, лишь изредка давая прохожим передышку, переходя на мелкую морось. В Новогоднюю ночь горожане так и не дождались снега, зато двадцать седьмого...

Станислава подавила очередной тяжелый вздох. Ближе к полуночи на день рождение Алисы повалил настолько густой снегопад, что скрывал видимость на расстоянии вытянутой руки! Она хорошо это запомнила, добираясь среди ночи к районной больнице. Всего в городе их было две, и Майю отвезли в ближайшую к пригороду, но дальнюю к дому. Дорога заняла не меньше получаса, и таксист не переставал ворчать на погоду, ведь даже фары не помогали справляться со сплошной белой стеной. Однако самое сложное ожидало впереди...

Майя провела в беспамятстве полтора суток, после чего приходила в себя на некоторое время и снова проваливалась в сон. Постепенно периоды бодрствования увеличивались, и вскоре врачи разрешили посещения, но у Станиславы отлегло от сердца только после непосредственного разговора с дочерью. Несмотря на заверения уважаемых медработников, она успела нафантазировать кучу всего нехорошего, и её нельзя за это винить. Этажом выше лежала Майина однокурсница, которая до сих пор не приходила в сознание, и никто не давал гарантии, что это случится хоть когда-нибудь! Пятьдесят на пятьдесят, говорили лечащий врач и медсестры. Олю (так звали девушку) один единственный раз приходила навестить пожилая женщина, оплатившая лечение. Родителей Станислава не видела, и у неё поневоле возникло ощущение, что кроме друзей из университета судьбой девушки никто не интересовался. Хотя, женщина могла ошибаться, ведь не смотря на то, что она хозяйничала в оранжерее, на работу приходилось отлучаться минимум на пару часов.