Сын безумия
Шрифт:
«За что люблю ученый народ, — неся бормочущего профессора, подумал Зафс, — так это за способность подвести научное обоснование под любое недоразумение».
Неяркое осеннее солнце, процеженное сквозь рыжие листья верхушки плодового дерева, солнечными зайчиками прыгало на подушке Зафса. Один из зайцев близко подобрался к глазам, Зафс зажмурился сильнее, помотал головой и наконец проснулся.
За его спиной, на другой половине широкой постели тихонько посапывал профессор Эйринам, на лавке возле кровати сидели мальчик и девочка. Мальчик
Между постелью Зафса и двойняшками на домотканом коврике чинно восседал полосатый кот. Не совсем доверяя гостю, кот охранял детей и следил за каждым его жестом.
— Кавалер, — тихонько позвал юноша. Вчера из воспоминаний матери Зафс узнал, что именно Кавалер служил «проводником» для Второй Силы. Он помог Даяне, сберег и защитил ее. Теперь зверь имел право не доверять легису — они принадлежали разным мирам.
Кавалер дернул усами, стукнул кончиком хвоста по ковру и вроде бы зевнул. А на самом деле продемонстрировал гостю коллекцию острых отточенных клыков, готовых к защите драгоценного потомства любимой хозяйки.
— Кавалер, — повторил Зафс.
Девочка соскользнула с лавки и села на пол рядом с котом.
Зафс намеренно выбрал для первого приветствия разговор со старым полосатым другом, дети должны привыкнуть к существованию старшего брата.
— Ты — Зафс? — строго спросил мальчик. Странные повелительные нотки звучали в вопросе. Видимо, малыш считал себя главой семьи и первым защитником дома.
— Да, я Зафс. А ты Сакхрал?
— Да. А это Верлена.
— Здравствуй, Верлена. Здравствуй, Сакхрал.
Этой ночью во время общения с матерью Зафс постоянно чувствовал на заднем плане присутствие двоих детей — сестры и брата. Мать почему-то тревожила их судьба, но вникать в эти печали юноша посчитал преждевременным. Она хотела, чтобы первые часы принадлежали только им — ей и Зафсу. Все объяснения она отложила на более позднее время.
— И тебе хорошего дня, брат Зафс, — серьезно кивнул мальчик.
Девчушка подняла на руки тяжелого (боевого) кота — его лапы покорно повисли, почти касаясь пола, — и спросила:
— Откуда ты знаешь нашего кота? Ты — бог?
— Кто?! — опешил Зафс.
— Бог, — словно говоря о чем-то обыкновенном, повторила девочка. — Когда тебе молятся, ты приходишь, я знаю.
— Кто мне молится?!
— Люди. Их много.
— Не мели чепухи, Верлена, — строго оборвал брат-близнец.
— Да, — рассеянно кивнул Зафс, мысленно коснулся разума девочки и тут же испуганно отпрянул. Невероятный, красивый и огромный белокаменный храм со стройными колонными на мгновение появился перед мысленным взором легиса. Сотни людей в ниспадающих светлых одеждах несли курительницы с благовониями, гирлянды цветов и дары. Видение было столь полным и властным, что Зафс почувствовал запахи и малейшие звуки. Люди пели…
Справившись с неожиданностью, юноша повторил прикосновение, но картина исчезла. Малышка занялась
Кот на коленях сворачиваться не захотел, вывалился из передника и чувствительно приложился спиной об пол.
— Кавалер говорит, что ты очень сильный, — пытаясь вновь поймать кота, не глядя на Зафса, проговорила девочка. — Когда ты пришел, он пробрался в нашу комнату и охранял, пока мы не проснулись.
— Кавалер нас не охранял, — вступил в разговор братишка. — Он слушал наши сны и прогонял буку.
— А вот и нет! — вскочила Верлена и запрыгала на одной ножке. — А вот и нет! Он охранял нас не от буки, не от буки!
Сакхрал с искренним и очень смешным детским высокомерием смотрел на прыгающую сестру, и во взгляде его явно прочитывалось: девчонка, выдумщица, что с нее возьмешь…
Но девочка ничего не выдумывала. Ее мысли были чисты и прозрачны, как детские слезы. В них не было фальши, Зафс чувствовал — каждое ее слово несло некий смысл и имело глубину, недоступную ее собственному детскому пониманию.
То, что дети «слышат» кошачьи мысли, не слишком удивило их брата. Кавалер, как когда-то и догадывался Зафс, был необычным зверем. Он оказался ментально связан с другимиСилами и отвечал на телепатические призывы. Но храм… И четкость видения… К такому сюрпризу Зафс не был готов, девочка поразила его. Нигде в обширной памяти легиса он не встречал в совокупности храма с белыми колоннами, ниспадающих одежд с алой вышивкой, пения на непонятном языке…
Но главным в этом видении было ощущение запредельной доисторической древности. Люди из храма были прошлым. Таким далеким, что время не оставило их языка, разрушило их храмы и проглотило имя божества…
Или Зафс просто не услышал его.
— Верлена, — юноша тихонько позвал девочку, — а где ты видела картинку с белым храмом?
— Вот здесь. — Девочка бесхитростно приложила палец ко лбу. — Но мама меня ругает и не разрешает рассказывать об этом чужим… Но ты ведь не чужой? Ты наш брат?
— Да, я ваш брат. Мне можно рассказать.
Девочка доверчиво забралась на постель, пригладила ладошками непослушные рыжие кудряшки и начала рассказ:
— Иногда я вижу тебя. Ты — бог. И у тебя в руках такая палка… что бьет огнем… Но ты добрый и всегда слышишь молитвы: люди тебе поют, поют, цветы приносят… А если ты не станешь богом, то умрешь. Но где-то далеко, не тут, там, где ничего не видно…
Придерживая девочку одной рукой, Зафс резко обернулся и встретился взглядом с проснувшимся профессором. Еще недавно Эйринам мелодично посапывал на другой половине кровати, а сейчас смотрел на Зафса пристально и изучающе.
Юноша осторожно спустил Верлену с кровати и тихим шлепком направил к двери:
— Идите к маме, ребята. Я умоюсь и тоже спущусь к вам…
Кавалер, задрав хвост, выбежал вслед за детьми, Зафс прикрыл дверь и услышал слова ученого:
— Так вот какая судьба вам уготована, мой друг. Стать богом…