Сын чародея с гитарой
Шрифт:
Виз устроился на своем металлическом насесте над лбом приятеля.
– Отличная работа, Снуг. Пора на заслуженный отдых.
У носорога пылали глаза.
– Нет. Еще живы несколько мерзавцев. Подожди, скоро я покончу с ними.
– Нет необходимости. Это всего лишь слуги. – Птах привстал на жердочке и огляделся. – Ты видел убегавшего норка? Трудно было его не заметить – вся задница в огне.
– Все равно не заметил, – проворчал Снугенхатт. – Занят был.
Подбежал Банкан, похлопал носорога по бронированному боку.
–
К нему повернулась огромная башка.
– Но я хочу с ними разделаться! Пожалуйста, разреши мне с ними покончить!
Эта мольба не прошла мимо ушей перепуганных защитников кухни. С грохотом упало несколько копий, а их владельцы поспешили найти себе укрытие в глубине помещения.
– Сейчас вы работаете на нас, – важно заявил Граджелут, – и я на правах нанимателя настаиваю, чтобы вы нас вывезли за пределы этой территории.
– Ну ладно, как скажете.
Носорог опустился на колени. Путники, цепляясь за броню, вскарабкались по его боку и расположились на щитах. Банкан устроился впереди, на плечах у Снугенхатта. Далее сели Сквилл и Ниина, а Граджелут занял последнее место.
Снугенхатт выпрямил ноги, повернулся и с крайним презрением показал защитникам кухни свой тыл, словно провоцировал нападение сзади. Но вызов остался безответным. Не встретив ни единого препятствия, носорог и его наездники пересекли усеянный мусором внутренний двор, прошли по обломкам ворот и очутились на узкой дороге за крепостной стеной.
Следуя указаниям Граджелута, они на первом же перекрестке повернули направо, затем еще раз направо и по едва заметной тропе двинулись на север. Лишь когда владения Красвина остались далеко позади и показались окрестности Камриоки, Банкан вздохнул с облегчением. По пути Ниина цедила оскорбления в адрес брата, но вскоре выдохлась и погрузилась в глубокий сон.
Путники задержались, чтобы поудобнее устроить ее в седле – широкая спина и короткий шаг Снугенхатта вполне это позволяли. На всякий случай Ниину пристегнули поясом к доспехам носорога. Снугенхатт, вперевалку шагая по тропе, напевал себе под нос что-то воинственное – по мнению Банкана, слушать это пение было не менее интересно, чем наблюдать носорога в бою. Красвин свою репутацию бретера не оправдал – он вообще не показывался на глаза. Возможно, получил сильные ожоги.
Банкан очень на это надеялся.
В городке Поукелпо они запаслись провизией – предстоял трудный переход через пустыню Тамаз. Поукелпо был не более чем пограничным селением, полным немного сомнительных личностей, уставших от жизни и не имевших сил перебраться на более благополучные земли. Пока Граджелут торговался и запасался, Банкан попробовал выяснить, откуда взялось название пустыни. И услышал, что первым путешественником, коему посчастливилось вернуться из нее живым, был легендарный кенгуровый крыс по имени…
– Тамаз! –
– Черта с два, – возразил нечесаный муравьед. – Крыса звали Пустыня. Забавное совпадение, верно? – Он пожал плечами. – А откуда взялось название Тамаз, понятия не имею.
Что и говорить, не слишком исчерпывающее объяснение.
По-прежнему не было признаков погони. Либо они оторвались от преследователей, либо Красвин был слишком растерян или даже напуган, чтобы снарядить карательную экспедицию. Впрочем, Банкан ни в коей мере не скучал по сластолюбивому норку и его достойным сподвижникам.
– Ничего удивительного, – оторвался от кормушки Снугенхатт. – Преследовать нас по пустыне он не решится. Сюда никого калачом не заманишь.
– Он прав. – Виз отлетел в сторонку, чтобы не мешать – двуногие навьючивали на спину его друга фляги с водой.
Банкан прикрыл глаза ладонью и посмотрел вдаль. Над ущельями и столовыми горами мерцал раскаленный воздух. Из того, что юноше удалось выспросить и подслушать, следовало, что путники стоят у границы края неведомых опасностей и всяких малоприятных сюрпризов. По-видимому, у них уже входило в привычку странствие по таким землям.
– За сколько дней мы пересечем пустыню?
– Вопрос закономерный, но точно сказать не могу, – ответил Банкану распоряжавшийся погрузкой Граджелут. – Я пытался выяснить, однако безрезультатно. Похоже, все убеждены, что Тамаз находится на краю света.
Банкан невесело улыбнулся.
– Это успокаивает.
– Говорят, что со временем голые плоские холмы и пески сменятся лесистыми горами, изобилующими пищей и хорошей водой, однако никто не знает, на каком расстоянии отсюда они находятся.
Ленивец по своему обыкновению был спокоен и готов ко всему.
– Но, как ни далека цель, как ни долог предстоящий путь, мы должны добраться. – Его тяжелая лапа указала на север. – Ибо там нас ждет Великий Правдивец.
«Или Великая Небылица», – подумал Банкан и мысленно пожал плечами.
Они слишком далеко зашли, слишком много препятствий одолели, чтобы поворачивать назад. Вдобавок ему всегда хотелось увидеть настоящую пустыню. Ну а что касается водолюбивых выдр, то они соскучились по охоте.
О Снугенхатте и вовсе не стоило беспокоиться. Впервые за многие годы носорог был совершенно трезв, вполне доволен своим уделом и готов своротить горы.
Когда они покидали Поукелпо, никто не желал им счастливого пути.
Чего-чего, а отчаянных голов местное население навидалось. Все храбрецы устремлялись в пустыню, но никто не возвратился. Жители безучастно разошлись по своим делам.
Дневная жара не слишком досаждала Банкану и его спутникам. Хорошо переносил ее и Снугенхатт, которому досталась львиная доля работы плюс доспехи. Он терпеливо бежал на север и лишь в разгаре дня по требованию наездников останавливался на отдых.