Сын Моржа и Куницы

Дым Елисей

…А в комнате ждал сюрприз.

Уже слегка оклемавшийся Мелвиг сидел за столом, тянул из большой кружки какой-то терпко пахнущий напиток и читал мятую и местами надорванную газету. Увидев Егора, газету отложил и указал на газетный же свёрток на столешнице:

— Клановый заходил, такой — в белой рубашке и золотых очках. Оставил для тебя.

Подсев к столу, Егор свёрток развернул. Наёмник забрал и аккуратно свернул помятые листы, положил около себя и коротко присвистнул:

— Балуют тебя. Похоже, сильно нужен ты Моржам.

Егор же разложил перед

собой содержимое свёртка.

Плоский пистолет из стали с зеленоватым отливом, пара полных обойм и пачка на сорок восемь патронов. Осторожно повертев оружие, Егор увидел на раме марку: «Комаров-12», а на щёчках рукоятки выжженную надпись «1985-1989», и чуть ниже пяток строчек заковыристыми рунами.

Жизнь становилась всё интереснее.

ГЛАВА 24. Фальшивый оборотень и Алтын-де-Грош

Этой ночью часы с золотыми стрелками утащить Егора в сон так и не смогли.

Гранитный циферблат с трудом проявлялся, мерцая и искажаясь. Дёргались золотые стрелки-гладиусы, вспыхивали неверным сиянием рубиновые цифры. И тут же всё скрывалось в сером мареве помех.

Егору это здорово напоминало, как он на даче баловался с оставшимся от бабушки чёрно-белым «Рекордом-312». Нормальной антенны к нему не нашлось, использовали кусок алюминиевой проволоки, воткнутой в антенное гнездо. И вот, если проволоку выдернуть — то изображение пропадало, сменяясь хаосом шума и серых полос, прокатывающихся по экрану.

Так и сейчас. Кто-то звал Егора, отправляя часы с золотыми стрелками и гроздья огненных кинжалов. Но иная сила рвала пространство, ломала часы и стрелки, выдёргивала проволоку…

И всё начиналось сначала.

Даже показалось, что во всей этой серой круговерти мелькнул чудовищный силуэт дредмоса и протянулись яркие линии лазерных прицелов.

…Выспаться не удалось.

Дёрнувшись от лазерной вспышки прямо в глаза, Егор свалился на пол и проснулся.

И встретил внимательный взгляд Мелвига. Тот сидел на кровати и оглядывал скудно освещённую утренним солнцем комнату, потирая грудь слева, чуть ниже сердца.

— Что? — хрипло спросил Егор, глядя с пола.

— Так, показалось. Будто опять я под прицелом…

— Плохие воспоминания?

— Да… несколько лет назад. Влепили пару пуль.

— А Куней говорила, что тебя пулями не взять, — удивился Егор и зевнул.

— Обычными — нет, — согласился Мелвиг, потёр грудь и встал. — Ладно, скоро шесть, пора мне прогуляться в «помоешную», ты ж её так называешь?

— Моешную. И не я, а та главная над побегушками. С тобой всё хорошо?

Мелвиг показательно покашлял. Без пузырей. И вышел, захватив с собой полотенце и мешочек со всякой гигиенической приблудой.

Егор поднялся с пола, растер лицо руками докрасна, да и побрёл за наёмником. Утренний моцион сам себя не совершит, в моешную и туалетошную с утра как не заглянуть? Короче, все дела наскоро сделал, забежал в душ ненадолго, натянул свежую майку и трусы, приоделся как следует, и потопал на выход.

На охране был Горный.

Парень молодой,

до тридцатника не дотянул, но как водится среди моржийских бойцов — крепкий. Без особых примет, — Егор покосился на ноги, там всё было укрыто брюками и берцами, — но какой-то основательный. Пожалуй, это и есть главная примета. Чувствовалось в нём крепкое, как фундаментный камень главной башни.

Смотришь на человека и понимаешь — Горный.

Не какой-то там Холмистый или Пригорочный.

Горный!

— Куда? — спросил боец.

— Туда! — мотнул головой Егор. — Хочу глянуть, как там оно, моё вчерашнее.

— А, слышал, ребята говорили. — охранник задумался, что-то прикидывая. — Ладно, распоряжений не было, можешь идти.

Егор и ушёл.

С ночи тянуло прохладцей, от озера ползли белёсые пряди тумана. Пару раз ударила рыба, пустив по водной глади лёгкие волны. В рощах и кустах лениво чирикали ранние птички. Солнце ещё толком не взошло, но нежно-оранжевый небосвод светлел с каждой секундой. Ещё полчаса и светило зальёт мир золотом.

На месте ремонта Егор полюбовался аккуратной заплаткой в дороге. Камень плотно слился с асфальтовым полотном. Ну, конечно, хорошо бы тяпкой по краям пройтись, а лучше киркой, потому как шов между асфальтом и расплавленным малахитом заметен. Есть что срубить, есть что разгладить. И на обочинах ямы — надо бы камня навалить и глиной засыпать.

Но инструмент весь сдан в гараж, и даже свет выключен. Кажется…

Нечем скрести и рубить.

Но в целом — смотрится неплохо. И даже загадочно: гномский малахит, пусть и отбраковка расплавленная, таинственно поблёскивал глубокими зелёными прожилками. Возможно, залатанная дорога станет некой достопримечательностью клана Моржей. Уж точно мало тех, кто дорогу ремонтирует настолько дорогим материалом.

Егор огляделся.

— Ага! — сказал сам себе. — Ну, хоть так.

Вывернул из земли последний обломок малахита, на котором вчера сидел. Уложил на край шрама и принялся шоркать. Минут двадцать и возился, пока не стесал самые резкие выступы. Камень, на всякий случай, припрятал за пригорком. Мало ли — вдруг пригодится?

Нарвав на обочине лопухов, смёл с дороги остатки каменного крошева и пыли.

На этом строительную деятельность и прекратил.

Понятно, что оставалась ещё канава через весь пляж. Но как с ней дело решить, Егор пока не знал. Может есть тут возможность купить тонну песка? Наверняка есть, обычный же стройматериал.

Егор решил посоветоваться с наёмниками. Профиль не их, но раз Мелвиг газеты читает, может знает про газеты с объявлениями? Вон, на родине «Из рук в руки» — известное издание, здесь тоже должно что-то такое быть.

К клановичам обращаться по этой проблеме душа не лежала. Егор глупость устроил, ему и расхлёбывать. Да и расходы виделись небольшими. Что такое тонна песка? Или даже пара тонн?

Остановился и принялся считать на пальцах. Длина пусть будет десять метров. Ширина с метра полтора. Глубина метр. И канава не прямоугольная, а с уклоном. И глубина меняется.