«…сын Музы, Аполлонов избранник…». Статьи, эссе, заметки о личности и творчестве А. С. Пушкина
Шрифт:
Таким образом, выходит, что Пушкин был как бы – в некотором роде – тайным другом-редактором Гоголевых начинаний, и его доброжелательному редакторству мы обязаны литературным воспитанием молодого Гоголя и лучшим, полным свежей силы, сочной красочности, художественного чувства меры, периодом Гоголева творчества.
После таких определенных и так подробно мотивированных признаний заподозренное г. Мочульским отречение Гоголя от Пушкина чрез умолчание о нем представляется нам невозможным.
Письмо к Жуковскому писалось в условиях почти священнодействия. В противоречивом существе Гоголя жило много странностей и темнот, но духовным плутом и лицемером он никогда не был, хотя, после «Переписки», злые языки и предлагали переименовать его из Николая в Тартюфа Васильевича. Не будучи Тартюфом, не способен был он и на недостойную, да к тому же и неумную, попытку – благочестивым отказом от грешника Пушкина обмануть зачем-то и Жуковского и общество, и себя самого, и чуть ли даже не Господа Бога.
Ларчик мнимого противоречия между двумя документами, думается мне, просто открывается.
«Авторская Исповедь» – апология, предназначенная для большой публики, а потому снабженная широкою осведомительною
К кому? К общему их с Пушкиным ближайшему другу. Осведомлять Жуковского о благодетельном для творчества Гоголя значении Пушкина не было никакой надобности: разумелось само собою. Что же было Гоголю, так сказать, ломиться в открытые ворота, изъясняя чувства, и без того Жуковскому отлично известные?
Со смертью Пушкина, авторитетной, благожелательной редакции не стало. Гоголь остался один, предоставленный самому себе. Ему 28 лет, литературного «стажа» за ним всего 7 лет. Однако, силою ума и таланта, он, вопреки возрасту и короткости опыта, чувствует себя и старше, и авторитетнее даже славнейших своих товарищей по литературе. Заместителя «редактору» Пушкину в современности нет. Гоголь двумя-тремя головами выше всех – и одинок. Был крик, будто Гоголя «захвалили приятели». Грубая ошибка: нельзя «захвалить» человека, вооруженного столь мнительной потребностью деятельной критики, которой он постоянно искал и просил, но редко находил. Добивался советов, – хотя бы и для того, чтобы их отвергать, потому что обыкновенно они оказывались плохи.
Литературное одиночество пугало Гоголя. Он чуял, что, идя без проводника по неведомой горной тропе, находится в опасности сбиться с прямого пушкинского пути. И вот, в страхе от утраты друга-вдохновителя и советчика земного, обращается он мало-помалу все искательнее и внимательнее к друзьям-вдохновителям и советчикам небесным: к Богу в представительстве Церкви. И, по страстности своей, быстро доходит в религиозном пафосе до самоубийственного аскетизма.
А. И. Несмелов
Пушкин и Россия. К столетию со дня смерти
Сто лет назад, 29 января 1837 года, в 2 часа 45 мин. дня, от раны, полученной на поединке с Жоржем Дантесом, скончался Александр Сергеевич Пушкин. Смерть эта произвела ошеломляющее впечатление на современников. И не только тем, что мыслящая Россия того времени отлично понимала, кого она теряет в лице трагически погибшего поэта, – нет, многие знали еще и то, что Пушкин стал жертвой недостойной, сложной интриги, и это увеличивало горечь утраты. Что верно из того, что говорилось в то время и что писалось на протяжении ста лет после смерти Пушкина о событиях его жизни, непосредственно предшествовавших роковому выстрелу, и что из всего выдумано, – наукой о Пушкине до сих пор не решено и едва ли когда-нибудь будет решено окончательно.
С полной достоверностью известно лишь, что последней каплей, переполнившей чашу сил и терпения Пушкина, каплей, приведшей к роковому концу, – явилось в жизни поэта оскорбленное чувство мужа. Но, кроме этого, годы, предшествовавшие поединку, были полны для Пушкина тягчайшими огорчениями и неприятностями. Особенно мучили его – материальная необеспеченность, бедность, враждебное отношение критики, спешившей развенчать «потерявшего талант» поэта, недоверчивое отношение правительственной верхушки и связанное с ним ироническое отношение петербургского «света», издевавшегося над камер-юнкерством Пушкина, придворным званием молодых людей.
Росли долги, – говорит один из биографов Пушкина, – вся семья Гончаровых перешла на содержание поэта {12} . Сестра Пушкина {13} и особенно ее муж, Павлищев {14} , под предлогом общего неразделенного имения, грубо требовали несообразных сумм. За брата, Льва {15} , то и дело приходилось платить долги, которые тот беспечно делал в надежде на своего знаменитого брата. Наконец, и отец поэта оказался разоренным и тоже перешел на иждивение к сыну. На все это, – при огромных расходах, которых требовала светская жизнь, потребная Наталии Николаевне Гончаровой, как воздух, балы в Аничковом дворце {16} , катания, гуляния и т. п., – никаких доходов, ни от разоренных имений, ни от литературных работ, недоставало. С отчаянием в душе, Пушкину несколько раз приходилось обращаться к правительству с просьбами о ссудах, но это было уже крайность. Раньше того Пушкин бросался ко всем своим состоятельным знакомым, прося денег в долг, везде встречая отказы, и обращался к профессиональным ростовщикам, выдавая вексель за векселем под самые тяжелые проценты; мало того: Пушкины закладывали домашние вещи, – серебро, дорогие шали и т. п., должали в мелочную лавочку, извозчику, швейцару. После смерти Пушкина во всем доме нашлось только тридцать рублей. Среди особенно настойчивых кредиторов был книжный магазин Белизара {17} , потому что, при всех стесненных обстоятельствах, Пушкин не в силах был отказать себе в удовольствии приобретать все заинтересовавшие его книги.
12
Вероятно, имеется в виду книга: П.Е. Щеголев. Дуэль и смерть Пушкина. Исследования и материалы. Пг., 1916. О последнем годе жизни А. С. Пушкина см. более подробно: A. С. Пушкин в воспоминаниях современников. В 2 т. М.: Художественная литература. 1985. Т. 2. С. 275–276; 376; 385; 521; Последний год жизни Пушкина / под ред. В. В. Кунина. М.: Правда. 1988; Февчук Л. П. Портреты и судьбы: Из ленинградской пушкинианы. Л.: Лениздат, 1990.
13
Павлищева
14
Павлищев Николай Иванович (1802–1879) – историк, тайный советник.
15
Пушкин Лев Сергеевич (1805–1852) – брат поэта. Лев испытывал к гениальному брату чувство глубочайшего преклонения, в период ссылки Александра Сергеевича выполнял его многочисленные и разнообразные поручения.
16
Аничков дворец – один из императорских дворцов Петербурга у Аничкова моста на набережной реки Фонтанки.
17
Белизар (Беллизар) Фердинанд Михайлович (1798–1863) – петербургский книготорговец и издатель.
И последние слова Пушкина были обращены к книгам:
– Прощайте, друзья! {18}
Пушкина не стало. Солнце русской поэзии закатилось! – вырвалось из груди современника, потрясенного потерей {19} . Прогремели на всю Россию и до сих пор еще гремят в каждом русском сердце – великолепный стихи Лермонтова на смерть великого собрата {20} . Неужели, – кончено, конец? Год, два, десять, двадцать лет, – и потускнеет золотой венок поэта? Ведь булгарины всевозможнейших родов и рангов уже при жизни его кричали о конченности, о том, что Пушкин не смог осуществить того, к чему был призван, – не создал великих творений {21} .
18
Последними словами А. С. Пушкина были: «Не понимаю…» Другие утверждают, что последние, прощальные слова поэта были обращены к книгам (поэт умер в своем кабинете): «Прощайте, друзья…» В. А. Жуковский в письме к С. Л. Пушкину, отцу поэта, о последних днях жизни Пушкина передает подробность: когда поэт, привезенный после дуэли домой и положенный в своем кабинете, узнал от доктора о том, что жизнь его в опасности, он, обратив глаза на свою библиотеку, сказал: «Прощайте, друзья!» О предсмертном прощании А. С. Пушкина со своей библиотекой свидетельствует и княгиня Е. Н. Мещерская (рожд. Карамзина), в письме к А. О. Смирновой; А. Аммосов свидетельствует, что Пушкин умер со словами: «Прощайте, прощайте», обведя при этом глазами шкафы своей библиотеки. Об истории и обстоятельствах создания текста письма B. А. Жуковского см.: Иезуитова Р. В. Письмо В. А. Жуковского к С. Л. Пушкину о смерти поэта (к истории текста) // Пушкин. Исследования и материалы. Т 13. Сборник научных трудов. Л.: Наука, 1989. С. 157–168.
19
Извещение о смерти А. С. Пушкина, которое было напечатано 30 января 1837 г. в 5-м номере «Литературных прибавлений» – приложении к газете «Русский инвалид». Это извещение, написанное Владимиром Федоровичем Одоевским (1804–1869), состояло из нескольких строк: «Солнце нашей поэзии закатилось! Пушкин скончался, скончался во цвете лет, в средине своего великого поприща!.. Более говорить о сем не имеем силы, да и не нужно: всякое русское сердце знает всю цену этой невозвратимой потери, и всякое русское сердце будет растерзано. Пушкин! наш поэт! наша радость, наша народная слава!.. Неужели в самом деле нет уже у нас Пушкина! К этой мысли нельзя привыкнуть! 29-го января 2 ч. 45 м. пополудни».
Этот некролог разгневал министра народного просвещения С. С. Уварова. Редактор «Литературных прибавлений» журналист А. А. Краевский был вызван к председателю Цензурного комитета, который объявил ему о неудовольствии министра: «К чему эта публикация о Пушкине?.. Но что за выражения! «Солнце поэзии!» Помилуйте, за что такая честь?..» (Русская старина. 1880. № 7).
20
Имеется в виду стихотворение М. Ю. Лермонтова «Смерть поэта» (1837).
21
Булгарин Фаддей Венедиктович (1789–1859) – писатель-беллетрист. В своих критических статьях до 1830 г. расточал поэту величайшие похвалы, но, когда увидел, что он стоит во главе конкурирующей «Литературной газеты», с яростью напал на Пушкина, после выхода 7 главы «Евгения Онегина» сказал о «совершенном падении» таланта поэта.
Годы шли, но слава Пушкина не меркла; наоборот, она росла, ширилась, ее лучи начинали пронизывать и озарять всю русскую жизнь, И вот на место булгариных «правых», уже сошедших в могилы, появились булгарины левые, Писарев {22} и вся клика нигилистских критиков. И снова мы наблюдаем попытки дотянуться до чела небожителя, чтобы сорвать с него и растоптать лавровый венец. Но и этих людей постигает неудача. Слава Пушкина становится незакатной, превращается в синоним, в символ национального гения! В чем же величие Пушкина? На это может быть несколько ответов, в зависимости от того, откуда мы будем смотреть на Пушкина, влияние его на какую область русской духовной культуры мы будем рассматривать.
22
Писарев Дмитрий Иванович (1840–1868) – русский публицист и литературный критик. В 1865 году опубликовал две статьи, объединенные под общим названием: «Пушкин и Белинский», где дал резко полемическую, предвзятую оценку творчества поэта.