Сын (не) для дракона
Шрифт:
И я твердо решила, что надо бежать. Хоть в лес, хоть в соседнюю деревню, Хуши, или как там ее.
Пока я оглядывала избу и продумывала план побега, мне выдали белую рубаху и сказали полезать в лохань, куда три девицы уже натаскали горячей воды. Я уже собиралась возразить, но матушка Велка неожиданно завела странную рифмованную то ли басню, то ли балладу, то ли — понятия не имею, как это называется, но в начале там упоминались Огненный и драконы.
Я притихла, пытаясь прорваться через нагромождение слов и уловить смысл.
Огненный,
В общем, как я поняла, в далеком прошлом более развитая цивилизация драконов людей просто завоевала.
Сейчас, «спустя длинный ряд солнц», драконы по праву рождения считались высшей кастой: они управляли этим миром, который поделили между собой, могли карать, судить и миловать людей, живущих на их землях, — в общем, узурпировали власть полностью. От людей драконов отличало умение использовать магию, «рождать огонь из ветра силой души своей», чернющие глаза, где радужка не отличалась по цвету от зрачка, и кольца, которые драконы носили на безымянном пальце правой руки. На кольце изображался герб рода драконов, самым сильным был, конечно, герб правящего королевского рода: увенчанное короной сердце и скрещенные внизу мечи.
Жили драконы бесконечно долго и были практически неуязвимы.
Неизвестно, остались бы существовать люди как вид, если бы не репродуктивные драконьи проблемы: дети у них рождались редко и почти никогда в паре драконов не рождалось больше одного ребенка.
Иногда дети (драконята?) появлялись от союза людей и драконов. Но поскольку драконы брать в супруги людей брезговали, появилось понятие «вира».
— Вира не просто так дается, — успокаивающе бормотала бабушка Велка. — Виру дракон завоевать должен.
Тут в разговор вступила Илинка. Расчесывая мои волосы, она рассказала, что «завоевание» чисто номинальное и опасаться его не стоит. Дракон должен «спасти» человека, которого хотел сделать своей собственностью.
Нет, Илинка так и сказала! Собственностью!
Возмутительно!
Обычно дракон заранее решал, какого человека хочет «спасти», а опасность могла быть любой: чаще всего выбранного драконом человека приковывали на скале цепями или оставляли в лесу, привязанным к толстому стволу дерева. Оттуда дракон его (обычно, конечно, ее, драконицы к человеческим мужчинам относились прохладно) героически «спасал».
Свадьба с похищением невесты, в общем. Цирк на дроте.
— То есть, если дракон спасает человека, тот
— Конечно.
Вот же е… ерундовина-то какая.
— А если дракон просто так спасет человека?
— До сих пор ни одному дракону это в голову не приходило, — смущенно пояснила Илинка. — Но его светлость… Раз тебе захотелось искупаться в принцессином озере, это все объясняет. Иди сюда, тут для тебя наряд уже готов. — Она указала на сложенные на лавке и расшитые красным платье, юбку и передник.
Какой х… хороший какой мне дракон попался.
— А что случается с вирой после? — Я подняла взгляд. — Ну, после того, как ребенок появится? Или не появится?
Илинка и матушка Велка старательно отвели глаза.
— Кто-нибудь из женщин вообще возвращался после того, как дракон их забирал? От них были какие-то письма? Весточки? Сплетни?!
Мои собеседницы переглянулись.
— Никто из людей не знает, да?
Драпать надо отсюда, пока жива.
Глава 7
Я выяснила, что дракону меня собирались отдать, когда стемнеет, с первой звездой.
Времени оставалось не так уж много.
— Мы соберем тебе поесть. Нужно набраться сил, — сказала Илинка, погладила меня по голове, как девочку. — Ты пока тут побудь, Огненному хвалу вознеси, подумай.
— Может, вы мне лучше сбежать поможете? — язвительно откликнулась я.
Еды они мне соберут, ишь какие заботливые!
Меня уже успели одеть по здешней моде: рубашка, юбка и передник, расшитые ярко-алыми узорами, как будто огнем, а еще — височные кольца, легкие, украшенные бирюзовыми и темно-зеленым камушками.
Красиво, но чувствовала я себя во всем этом как овца, идущая на заклание.
— Люди здесь тебе не помощники, — отрезала матушка Велка. — Молись Огненному. Правда там, где сердце, помнишь? Сама выбрала, деточка. Должна заплатить.
В темноте ее глаза показались вдруг черными.
— Что? — ахнула я и схватила ее за плечи. — Что ты сказала?
Матушка Велка моргнула светлыми глазами.
— Что? А что я сказала, милая?
Смотрела она на меня удивленно, сочувствующе и простодушно. Обычными своими зелеными глазами, а не черными, драконьими.
— Показалось, — выдавила я.
Дождавшись, пока Илинка и матушка Велка выйдут, я сняла с головы тесемку, к которой крепились височные кольца. Жалко будет их потерять в лесу.
— Ну что, Огненный, поможешь? — пробормотала я.
Подойдя к двери, замерла: снаружи были слышны шаги. Неужели охрана? Или Илинка так рано вернулась?
Кажется, человек один. Может, кто-то решил пройти мимо?..
Я замерла, зажмурилась, а потом открыла глаза, уставилась на чадящий на столе пучок травы — матушка Велка назвала ее пламенником, драконьей травой. Конечно, все у них тут драконье.