Сын (не) для дракона
Шрифт:
Не глядя больше на девушек, Илинка потянула меня в дом.
— Что они такое говорили? Илинка? Какое «прожарится»?
Я ничего не знала о методах размножения драконов — кто гарантирует, что это не включает прелюдию в виде приготовления партнера на огне?
— Не слушай их, — сказала Илинка, закрывая за нами дверь. Рабочий стол, еще вчера заваленный хламом, сегодня сиял чистотой, пуховое одеяло с дивана исчезла.
— Илинка, — выразительно протянула я.
— Что — Илинка? — она уперла руки в бока. — Обеим уже за двадцать, а замуж так никто и не взял. Вот и маются дурью. Ну что стоишь, на меня смотришь?
Да уж. Мир другой, проблемы те же.
— Буду, — вздохнула я. — Показывай.
Илинка толкнула боковую дверь и повела меня, как я поняла, в жилую часть избы: ту, где была печь, кухня и кровати, но главное — горка ароматных блинов на столе.
— Илинка, а сколько дней пути до Бьертана? Это же там дра…. его светлость живет?
Надо все-таки постараться запомнить его имя.
— Около двух, если на лошади. Но его светлости быстрее… — Илинка замерла на середине движения, не донеся до стола глиняный кувшин с молоком.
— Он что, летает? Илинка?
Напряженное выражение ее лица мне не понравилось.
— Обычно его светлость, как и другие драконы, перемещается через пламя… Но ты не беспокойся, оно явно не причинит тебе вреда!
— Что?
— Давай-давай, ешь быстрее! Нечего злить его светлость. Ну, что ты сидишь?
Илинка уперла руки в бока, нахмурилась, и я поняла, что блины мне скормят силой, если я не послушаюсь. Еще бы. За «его светлость» она явно горой, после того, как он назначил ее старостой.
Эй, Илинка, не хотите ли немного Октябрьской революции? Вся власть крестьянам, м? Не знаете, что это такое? А хотите узнать?
Мечтать не вредно.
Когда мы вышли из дома, чтобы «отвести тебя к его светлости», далеко идти не понадобилось: он уже стоял посреди дороги и гладил по морде высокого жеребца. Спокойного на вид, в серых яблоках, с широкой спиной — явно жеребец был предназначен для работы в поле, а не для каких-нибудь выставок и не для того, чтобы на нем разъезжал аристократ. Даже смотрелись они рядом слишком уж нелепо: приземистый конь с простым седлом и видавшей виды уздечкой, и дракон, высокий, с королевской осанкой, гладкими щеками без намека на щетину и в дорогущей одежде.
Тем не менее, дракона нелепый вид явно волновал мало: с легкой улыбкой он нашептывал что-то жеребцу, гладил его по длинному носу, а второй рукой угощал чем-то вкусным.
Он улыбаться умеет, ну вы посмотрите! Да еще так нежно. И детей хочет. Вот же…
На звук открывающейся двери дракон обернулся, опустил руки, и жеребец тут же дернулся. Пронзительно заржал, встал на дыбы, и дракон снова посмотрел на него. Поднял руки, забормотал что-то, аккуратно подошел ближе и спустя пару минут все-таки уговорил жеребца успокоиться.
— Кэтэлина! Иди сюда, — ласково и тихо позвал дракон. Я уже думала растаять от такого тона, когда поняла: он говорит так, чтобы не пугать коня. Ну и ладно, ну и пожалуйста. — Залезай в седло, он должен успокоиться. Лошади боятся драконов, зато людей любят.
— Мы что, поедем на одной лошади? — спросила я, подходя ближе. Положила руку на твердую горячую шею жеребца, несколько раз провела ладонью вниз и вверх.
— Мой обычный способ перемещения тебе не понравится. И конечно, на одной. Ты же не умеешь ездить верхом, ты женщина, — мирно пояснил дракон, с нежной улыбкой глядя на коня.
— Что? —
— Сама такая, — дракон скосил на меня глаза, а потом заинтересованно спросил: — А ты умеешь?
— Нет.
Молчание.
— Ох, Огненный и все его дети, залезай уже в седло!
Дракон нервным жестом несколько раз погладил коня по носу. Тот, предатель, как-то слишком согласно всхрапнул.
Мужики. В смысле, драконы. И кони.
— Ну и пожалуйста.
Залезть в седло у меня получилось раза с третьего — но получилось же. Правда, только когда дракон подтолкнул меня рукой под задницу. Я старательно не смотрела по сторонам, но все равно замечала жителей деревни, с любопытством выглядывающих то из-за одного угла, то из-за другого. Стоящая рядом с конем Илинка лучилась довольством. Интересно, а где Тобар?
Наслаждается бездельем? Занимается вместо Илинки хозяйством?
Конь, на самом деле присмиревший, позволил дракону усесться себе на круп и взять в руки поводья. Дракон опять был теплым, даже горячим, твердым, и опять прижимался ко мне слишком близко. В его объятьях сидеть на коне было удобно.
Наверное, наше удаление из деревни могло бы выглядеть романтичным, если бы я, боясь навернуться на землю с непривычки, не материлась себе под нос.
Кроме сельских жителей за нашим отъездом, стоя под забором крайней избы, наблюдала одинокая белая курица. Видимо, ее единственную не успели отловить и спрятать подальше от драконьих очей.
Глава 9
Ехать по пустынной дороге было нескучно. Во-первых, по моим меркам, путешествие на живом коне само по себе приравнивалось к развлечению. Во-вторых, за моей спиной сидел теплый и твердый малознакомый мужик… В смысле, дракон, но скуке это тоже мало способствовало.
Ехали мы молча, и я старалась не думать о том, что меня ждет дальше. Судя по всему, впереди маячил Бьертан — место жительства дракона. Хорошо, если оно будет больше похоже на дом, чем на пещеру, набитую золотом. Я смотрела по сторонам, пейзажи были достаточно предсказуемые: поле, лес, деревня, а дальше все по новой… Потому я принялась разглядывать руки дракона, держащие поводья: никакой чешуи и когтей. Крупные мужские ладони с напряженно выделяющимися венами, тронутая загаром кожа, кольцо-печатка на безымянном пальце правой руки. Совсем простой герб: дракон, свернувшийся кольцом, как уроборос.
Мы пообедали на поляне у дороги, и дракон, к моему удивлению, разделил еду между нами поровну: просто выставил все, что у него было, и бросил короткое «Ешь».
Еще больше я удивилась, когда он полез в седельную сумку и достал оттуда височные кольца, подаренные мне в деревне: красивые, с бирюзовыми и темно-зелеными камушками.
— Ты забыла, — буднично заявил он.
От удивления я даже поблагодарить не смогла, только протянула руку. Кольца легли на ладонь легко, как пушинка, дракон коснулся меня кончиками пальцев. Руки теплые, почти горячие. Он вообще был как печка, намного теплее обычного человека, но сейчас мне было не до анализа физиологии драконов. В голове не укладывалось, что тот, кто без спроса надел на меня ошейник и сделал своей рабыней, и тот, кто не забыл отдать мне кольца, — один и тот же человек. Дракон.