Сын неба
Шрифт:
– Ну, Андрюша, до встречи за Ладогой.
Они крепко обнялись. Потом Покрышев попрощался со всеми, кто пришел их проводить, направился к машине. Через несколько минут группа взлетела и взяла курс на восток. НАД «ДОРОГОЙ ЖИЗНИ» В конце августа полк прибыл на новое место. Немецкие войска к тому времени уже перерезали все дороги, ведущие к Ленинграду. Из образовавшегося кольца удалось выбраться с большим трудом. Переправлялись через .Ладожское озеро на баржах. Несколько раз подвергались ожесточенным налетам вражеской авиации. Во время– Опробуем – тогда узнаем…
Первое сообщение принес Чирков:– Встретил недавно знакомого летчика, который успел повоевать на американских машинах. Не хвалит.
– А как скорость? – поинтересовался Покрышев, который оценку каждой машины начинал со скорости.
Чирков недовольно причмокнул губами:– Скорость мала. С «мессерами» тягаться
– Это плохо. Но что делать? Воевать-то всё равно на них придется. Во время разговора к ним подошли другие летчики эскадрильи.
– Товарищ командир! – обратился к Покрышеву молодой летчик Василий Беляков, совсем недавно при бывший в полк из училища. – Что-нибудь известно о новых машинах?
Покрышев хитро прищурил глаза:– Как же! Известно. Мы получаем истребители, которые называются «томагавками». Знаете, что такое «томагавк»?
– Читали у Майн-Рида, – ответил живой, с озорными искорками в глазах Владимир Халиманцевич. – Такое боевое оружие было у индейцев.
– Именно боевое, – подхватил Покрышев. – Таким нужно сделать и наше новое оружие.
– «Томагавк» в переводе означает топор, – снова подал голос Василий Беляков, – на топоре же много не налетаешь.
– Если вы по натуре боец, то на любых машинах сможете сражаться. Правильно я говорю? –обратился Покрышев к Чиркову.
Тот кивнул головой.– Хотя бы скорее познакомиться с этими «томагавками», – сказал Николай Ивин, молодой командир звена. – Надоело ждать да гадать.
– Уже скоро, – успокоил его Чирков. – Есть приказ…
Через несколько дней полк погрузили в эшелон и отправили на прифронтовой аэродром, где находился центр по изучению новой техники.
Программу проходили в сжатые сроки. Пока летчики изучали самолеты, инженеры и техники собирали «томагавки», не прекращая работы ни днем ни ночью. К двадцать четвертой годовщине Великого Октября они преподнесли свой подарок – закончили сборку первой партии истребителей. Новенькие «томагавки» по виду походили на сильную птицу, которая приготовилась к полету: выгнутая спина, широко расставленные ноги. Покрышеву первому в полку предоставили право познакомиться в полете с американским истребителем.
На аэродроме собралась почти вся его эскадрилья. Летчики стояли на пронизывающем холодном ветру и наблюдали, как ведет себя машина в воздухе.
Истребитель постепенно набирал высоту. Покрышев взглянул на высотомер:– Теперь можно попробовать, на что ты способно, оружие индейца!
Дал полный газ, посмотрел на прибор, покачал головой. Да, это не «Як-1», который позволял на большой скорости проводить атаку сверху. На «томагавке» не разгонишься…
Затем испробовал машину на виражах, в горизонтальном маневре. «Это уже хорошо. А огня-то сколько – шесть стволов! Только попади – от вражеского самолета ничего не останется. Правда, нам бы хватило и одного ствола, была бы скорость… А радиооборудование отличное и работает безотказно». Летчики с нетерпением ждали, когда истребитель сядет и подрулит на стоянку. Покрышев медленно вылез из кабины, спрыгнул на землю, обошел машину. Он не торопился с оценкой. Потом, похлопав по обшивке, будто это не истребитель, а конь хорошей породы, произнес так, чтобы все слышали:– Горизонтальный маневр что надо, огня – сколько влезет, рация – мы такой еще не имели. Словом, воевать можно. Только надо быстрее его освоить.
При каждом удобном случае Покрышев старался внушить молодым летчикам, что «томагавк» хотя и тихоходная, но маневренная машина, и на ней можно хорошо драться. Он понимал, как много значит, когда летчик верит в свои силы и в свою машину. Это уже половина победы. * * * В середине ноября полк перебазировался на фронтовой аэродром. Накануне боевых действий Матвеев собрал командно-руководящий состав.– Положение на фронте вы хорошо знаете, – начал он глуховатым голосом. – Фашистское командование старается туже затянуть петлю вокруг Ленинграда. В городе голод. Сейчас воздушная дорога – единственная артерия, которая соединяет «Большую землю» с Ленинградом. В осажденный город начали летать транспортные самолеты с продовольствием. Нам приказано их сопровождать. Я не останавливаюсь на особой важности задания, – вы сами это прекрасно понимаете. Полеты начинаются завтра. Вы, Покрышев, поведете группу.
После совещания Покрышев на несколько минут забежал в дом, где ему теперь предстояло жить, вынул из чемодана толстую, в клеенчатом переплете общую тетрадь для записей и уже направился к летчикам, как в дверях неожиданно вырос запыхавшийся от сильного бега Булаев.
– Хорошо, что застал тебя здесь… – с. Облегчением выдохнул он еще с порога.
В правой руке Булаев держал туго набитую наволочку, аккуратно завязанную с одного конца бечевкой.
– Если не трудно – захвати гостинец, – он протянул наволочку Покрышеву.