Сын от бизнес-конкурента
Шрифт:
– Я объяснял, как вышел на садик. Знакомая заведующая! Она позвонила с вопросом о спонсорстве. Кстати, приехав в сад, я обратил внимание на ваш район. Решил, здесь можно развернуться с кофе.
Помощь деткам - дело хорошее. Но я не благодарна заведующей по понятным причинам. Теперь моя кофейня под угрозой. Но сейчас лучше не думать хотя бы об этом.
– А что Никита - мой сын, ты когда узнал? И когда начал догадываться о… своем отцовстве?
Петр снова улыбается.
– Окончательно - на матче. А по ужасу на твоем
Вот у кого выдержка! А еще меня тихушницей считает.
– А что Никитка похож на тебя и Артема глазами не заметил? – прикусываю губу.
Петр выдерживает паузу.
– Я тогда уже решил не гадать на кофейной гуще. Да, Ник напоминал Тёму в детстве. И сам Артем даже подшутил позже над этим. Что не зря я так подружился с мальчиком и его матерью. Кхм, неважно.
Искоса обмениваемся взглядами.
В сад я позвонила заранее. А когда появилась в компании Волкова, меня вообще встретили как родную. Никаких вопросов.
– Мам, мы поедем к бабушке?
Я иногда забирала его раньше, когда бабуля плохо себя чувствовала, и мы ночевали у нее.
– Нет, сынок. Идем переодеваться.
Спонсору на уши пока подсаживается воспитатель. Я скорее переодеваю Кита. Случайно бросаю взгляд на мужчину и сотрудницу, задерживаюсь на Волкове. Боже, как он напряжен. Лицо просто белое. А наша милая Машенька заливается перед ним соловьем.
Ничего, от отцовства еще никто не умирал. Подготавливаю к выходу сынишку, и мы подходим ближе к его папе.
– Поехали?
На мне внимательный взгляд воспитки. Сегодня я их прямо коллекционирую.
– До свидания, Петр Сергеевич! Кира Мироновна… Никита… - растерянно прощается она.
– Всего доброго, - за нас всех отвечает Волков.
Кит поглядывает на него с интересом.
– Мы поедем на хоккей?!
– подпрыгивая на ходу, уточняет он.
Петр смотрит на него сверху вниз. Вижу, как медленно оттаивает его взгляд и расслабляются мышцы лица.
– Не сегодня, - он подмигивает сыну.
Мое сердце стучит гулко и часто.
– Думаю, нам лучше дома поговорить, - предлагаю я, - можно заехать, купить пирожных к чаю…
– Хочу красный торт!
– не теряется Никитка.
Наш папа смиренно кивает.
– Хорошо, сначала за пирожными и тортом.
Мне так нравится его адекватность. Он не хватает сына, не кричит - я твой отец. Ведет себя максимально по-доброму и спокойно. Я готова как Никитка прыгать от радости, что все идет так. Хотя и чувствую, в глубине души Волкову нелегко.
Заскакиваем в пекарню у дома. В нашем чеке - торт "Красный бархат",
Но также я не уверена, что найдутся силы приготовить сегодня что-нибудь кроме салата. Поэтому выпечка очень к месту.
Петр тормозит авто у подъезда. Оглядывает снизу-вверх наш дом. Хотелось бы узнать его мысли… Наверняка по сравнению с его жильем пятиэтажка смотрится убого. Но в конце концов, здесь чисто и спокойно!
– Прошу, - говорю, открывая подъездную дверь.
Никитка лыбится от счастья. Он рад гостю. Волков все еще в некотором ступоре. Неуверенно хватает дверь и держит, пока мы с сыном входим.
Лифта у нас нет, идем пешком. По пути успешный бизнесмен с удивлением взирает на разномастные горшки с комнатными цветами. Растения здесь не как в его офисе - идеальные до ощущения искусственности. Нет, они разные. Цветущие, слишком буйные, пожухлые где-то. А еще на Петра явно производят впечатления вязаные салфетки под некоторыми горшками.
– Какое у вас тут народное творчество, - хмыкает он.
Не пойму, по-доброму или…
– В доме много пенсионеров, - поясняю, - у них много времени, так что и подъезд ухожен и клумбы у дома. А еще здесь тихо. Жильцы чуть что обращаются к участковому.
Я отстаиваю безопасность дома, а сама на грани переезда. Но внутри меня все еще сидит животный страх, что Петр прямо сейчас захочет увезти Никитку.
– Какие молодцы, - снова непонятно комментирует Волков.
Входная дверь у нас новая, крепкая. У меня не было времени и лишних средств на полный ремонт. А поступок матери с продажей комнаты вообще лишил смысла. Но все необходимое я поменяла и сделала.
Расправляюсь с замком, пальцы подрагивают. Замечаю взгляд Петра на них. Небось ему снова неприятно, что я боюсь. Но тут уж ничем не могу помочь. Уже говорила, что я не железная машина. Хорошо хоть сынок в приподнятом настроение.
– Мы будем кушать, мам?!
Спрашивает меня, а смотрит с интересом на Петра.
– Конечно, - кивает мужчина, - зачем же мы все это купили?..
Ох, я уже склоняюсь к тому, что нужно было сначала посоветоваться с психологом. Как мы сейчас начнем разговор?
Волков, конечно, смел и уверен в себе. Но для Никитки он пока чужой человек. А я мама. Мне нужно взять на себя ведущую роль. Впрочем, сколько можно сомневаться? Своего малыша я знаю лучше всех.
– Никита, иди мой руки после улицы.
Начинаю с обычных дел. Ребенок бежит в ванную, я разбираю пакеты. Петр там чего-то мнется в прихожей. Ах да, он напорист, но все же воспитан.
– Ты тоже можешь помыть руки, - кричу ему.
– Благодарю, - в голосе капля иронии.
Мне не до смеха. Сын пообедал в садике и не слишком голодный. Лучше начать с новостей. Вдруг он все-таки занервничает, и на полный желудок у него заболит животик?