Сын палача
Шрифт:
— Да, кто-то прикрывается чужим именем. Мало ли у сильного рода врагов и недоброжелателей? Да и просто так… Думаешь, тем, о ком мы говорим, не наплевать на досужие слухи в каком-то захолустье? Думается мне, что таких и даже более фантастичных россказней можно наслушаться про каждый род из пятерки.
— Ладно, в этом есть смысл, — вздохнула волшебница, — Что это меняет?
— У нас немного меняется цель.
Посетители вместе с больным оккупировали соседнюю лавку, и продолжать разговор столь же открыто стало уже невозможно.
— Как бы мне не нравилась погода, но похоже, нам нужно перебираться
Рада идею поддержала, одобрительно кивнув.
Поднимаясь по лестнице мы встретили одну из сестер, по брошенному на нас неодобрительному взгляду стало ясно, что Зак давал персоналу какие-то инструкции на мой счет. Без сомнения, положение привилегированного больного у меня все же было.
Когда-то давно, можно сказать, в другой жизни, я бы с удовольствием воспользовался такой привилегией. Будучи армейским офицером, точно нашел бы способ принести в палату какую-нибудь выпивку. Обязательно попробовал бы закрутить ничего не значащий роман с одной из милых сестричек, коих здесь было в достатке. Ночью сбегал бы в город погулять.
Здесь и сейчас все это казалось ребячеством. Сейчас можно запросто принести в палату выпивку и даже найти собутыльника, это не так уж и сложно. Если бы мои проблемы решались бутылкой хорошего алкоголя и улыбкой смазливой девочки. Жаль, но текущие задачи требовали совершенно других решений и методов.
— Здесь мы можем говорить спокойно? — осмотрев выделенную мне палату и на всякий случай выглянув в коридор, спросила Рада.
— Думаю — да. Кроме Зака никто без стука не входит. Если не будем орать во все горло, то нам никто не помешает.
— Так что ты там придумал? — спросила Рада, присаживаясь на край койки. — Как меняется наша цель?
— Когда я узнавал про поставки продовольствия, то услышал фамилию «Атарисы». И я задался вопросом: что род масштаба империи может делать на земле едва захваченного королевства? И понял, что они будут делать именно то, что прослужило для империи причиной нападения на Ларриан. Перед империей все еще стоит угроза войны с северным соседом, а это означает подготовку границы к предполагаемому конфликту. Понимаешь?
— Создание запасов продовольствия, строительство укреплений, развертывание логистики, — кивнув озвучила она прописную, в общем-то, истину. Простую и в то же время очень важную. — А проклятие заставляет тянуть часть ресурсов на стороннюю проблему.
— Да. Вот только то, что я хочу предложить, тебе не понравится, — произнес я и, немного подумав, добавил: — Да и Келдрину, вероятно, тоже.
Она изобразила на лице вопрос, тянуть с ответом я не стал.
— Найти Атариса, контролирующего работу здесь, и предложить ему переход рода Эвверан под покровительство Торнов, — высказал я свое предложение на одном дыхании, чтобы у девушки не было шансов меня перебить.
— Этому не бывать! — вспыхнула волшебница.
Да, такого ответа я и ожидал.
— В чем конфликт между Торнами и Талсоданами? — спросил я.
— Это не имеет значения! — зло ответила Рада.
— Настолько, что из-за него вы все готовы погибнуть? И пожертвовать отдельным родом?
Этот аргумент на волшебницу не подействовал, она смотрела на меня всё с той же
— Ну допустим не покровительство. Но хотя бы на то, чтобы Торны больше не имели претензий конкретно к Эвверанам, на такое ваша гордость тоже не согласна?
— Дело не в гордости.
— Рада, да подумай ты, наконец! — начинаю закипать. — И вы, и Торны здесь работаете на благо империи. А какие-то мрази подсылают убийц, — и прежде чем Рада успела что-то сказать, вставил: — Да, я уверен, что к нападению на главу рода Эвверан Торны не имеют никакого отношения, — смерив строгим взглядом возмущенную и от этого слегка раскрасневшуюся волшебницу, продолжил. — Они проводят странные опыты, выходящие из-под контроля, и еще черт его знает, что творят. Не знаю, как у вас в империи, а в королевстве благо государства ставили выше личных дрязг.
— Тогда тебе не понять нас, ларрианец, — ответила огненная чародейка, выплюнув последнее слово, словно это оскорбление.
Неужели я ошибся? Как можно помочь тем, кто не желает своего спасения? Проклятие! А ведь выход был таким простым и таким близким. Я развел руками:
— Как хотите. Проклятие, вероятно, поставил маг из рода Грахтарн, — начал рассказывать я. Не думаю, что эта информация спасет Эвверанов. Надо хотя бы попробовать решить эту проблему, а дальше уже смотреть к чему все это приведет. Слишком мне не понравились речи старика, подходящие больше фанатику, чем умудренному жизненным опытом магу. — Могу предположить, что речь идет о Томеке Грахтарне, маге смерти четвертого круга. Насколько он силен и опасен, можешь предположить сама.
— Откуда ты узнал? — недоверчиво спросила Рада.
Пожимаю плечами, подходя к окну и садясь на подоконник. Идея пронести бутылку в палату уже не кажется такой уж глупой. Возможно, так было бы легче вести этот разговор.
— Я примерно определил источник проклятия. Не уверен полностью, но помнишь часовую башню? Там ощущалось проклятие, но я не решился к нему приближаться. Грахтарна я знал и до войны, а в той деревне заметил очень уж похожего на него старика. Не скажу, что абсолютно уверен, да и подходить, чтобы поздороваться, сама понимаешь, не рискнул, — я выдавал ей упрощенный вариант событий, умалчивая о многих деталях. В любом случае в полуправду всегда верят куда легче, чем в откровенную ложь.
— Допустим, ты прав. Но зачем ты мне это сообщаешь? — слегка настороженно спросила Рада, особенно после моих слов о знакомстве с Томеком.
— Чтобы ты поняла, какие силы нам потребуются для снятия проклятия. Вдвоем мы не справимся точно. Разве что обратиться к паладинам, но тогда что? — задал я скорее риторический, чем требующий ответа, вопрос.
Орден — штука крайне неоднозначная. И терпят их практически везде лишь по одной простой причине. Отделение ордена в конкретной стране пусть косвенно, но подчиняется государственной власти. В определенных рамках, но подчиняется. И учитывая это можно предположить, что паладины не поддержат Эвверанов, если те же Торны предложат им сделать вид, что братья ордена самостоятельно нашли и сняли проклятие. Палладины над своим имиджем среди населения старательно работают и вряд ли упустят такой «успех». Рада понимала это ничуть не хуже меня.