Сын Ра, Любящий своего отца, Птолемей IV
Шрифт:
Разумеется, попавшихся мне царьков я не щадил — я вообще сделал очень многое, чтобы серьёзным образом проредить численность и могущество местной знати, не выказывавшей мне должного почтения и лояльности.
Конечно же, последняя мне за это не была благодарна, однако я был достаточно великодушен, а потому щадил и щедро одаривал за счёт побеждённых всех, кто выказывал мне лояльность.
Собственно, благодаря этому обстоятельству я и сумел расколоть ряды местной аристократии, которая более была не способна оказать мне организованное сопротивление — им было теперь не до того, ведь ныне они радостно резали друг друга. Одни —
В любом случае, всего через два месяца я оказался уже у самых ворот Вавилона, который мне, к счастью, осаждать не пришлось — одна из оппозиционных политических партий устроила против своего царя и поддерживавшей его аристократической партии заговор.
Убив царя и открыв мне ворота, они позволили мне войти в город, после чего я, разумеется, с радостью помог им расправиться с их политическими врагами.
К счастью, то же самое приключилось и с Сузами, в которых уже оппозиционная аристократическая партия устроила, по примеру своих счастливых коллег, заговор против очередного неудавшегося царька. Получив вход в город, я и здесь расправился с врагами моих союзников.
Таким образом, в моих руках теперь были Вавилон и Сузы, благодаря чему захват Вавилонии и Сузианы теперь стали делом неизбежным и очень скорым.
Остановившись здесь на месяц для пополнения припасов, набора войск и реорганизации провинций, я, конечно же, провёл очередную коронацию — на этот раз меня провозгласили царём всей Азии. Да, прямо как и Александра Македонского.
Теперь я был буквально увешан различными титулами, что, впрочем, не помешало мне следом отправиться уже в Персиду, где точно также расправился с местными царьками, после чего присоединил Персиду к своим владениям. Точно так же, как ранее Софену, Коммагену, Месопотамию, Вавилонию и Сузиану.
Впрочем, не успев даже насладиться пребыванием в Персиде, я тут же направился покорять Мидию. Разбив и там немногочисленные контингенты местных царьков, я осадил, взял и разграбил уже Экбатаны, а затем и город Европ.
После чего, разумеется, снова расколол местную знать и с «согласия» своих сторонников присоединил Мидию к своей империи. Впрочем, теперь предстоял сложнейший переход по Большой Соляной Пустыне.
Разумеется, парфянский царь Тиридат, он же Аршак II, попытался воспрепятствовать моему переходу через пустыню посредством уничтожения источников питьевой воды.
Впрочем, я сыграл на опережение и отправил свою конницу даже раньше, чем это сделал он, благодаря чему мне удалось успешно застать врага врасплох и полностью разгромить его.
Получив ещё и проводников по пустыне из числа опытных караванщиков, я сумел, хоть и не без труда, преодолеть Большую Соляную Пустыню, а затем и захватить с ходу Гекатомпил, отданный мне врагом без сражения.
Дав неделю передышки своей армии, я затем снова стал наступать — на этот раз уже в Гирканию. Разбив врага в ожесточённом сражении за горные перевалы, я сумел преодолеть последние и попасть, таким образом, в Гирканию.
Вступив со своей армией в Тамбраку, я расположился здесь со своей армией, в то время как Тиридат и остальные парфяне укрылись в Сиринксе, надеясь на его укреплённое местоположение.
Надеялись они зря, потому что я осадил и через уже неделю взял Сиринкс приступом, после чего устроил в городе страшную резню, уничтожив всех попавшихся
Потерпев страшное поражение, Тиридат попытался отступить ещё далее на восток, однако я настиг его возле безымянной деревушки, где разгромил остатки парфян и лично прикончил Тиридата.
Таким образом, я на некоторое время ликвидировал угрозу со стороны кочевников, а также завоевал Парфию, которая теперь также была присоединена к моим владениям…
Глава 25. Истинный наследник Александра
… Воины-победители сначала побеждают и только затем вступают в бой, те же, кто терпят поражение, сначала вступают в битву, и только затем пытаются победить …
— Наконец, оставался последний рывок, — здравствуйте, дорогие потомки. И да, мы продолжаем великий восточный поход, ставящий своей целью восстановление и расширение моей власти, как нового царя Сирии. В любом случае, осталось победить лишь царство Евтидема в Согдиане и Бактрии.
Собственно, именно этим я и занялся. И да, я бы хотел рассказать что-то интересное про захват Бактрии, но, увы, рассказывать особенно то и нечего — Евтидем выступил против меня с десятью тысячами конницы, однако я сумел при помощи хитрости переправить большую часть своего войска через реку, которую занял Евтидем.
Большая часть войска величиною в семьдесят тысяч человек, как вы понимаете, число, многократно большее, чем десять тысяч всадников, а потому не удивляйтесь, что я, переправив первым делом всю свою кавалерию, тоже величиной в десять тысяч всадников, атаковал ночью бактрийцев, расположившихся на ночлег в поселении, что в четырёх километрах от реки.
Как ни странно, мне удалось застать врасплох бактрийского царя и его войско, благодаря чему мне удалось перебить большую часть его армии, включая и самого Евтидема.
Разумеется, после этого мне снова пришлось поиграть с местной аристократией, чтобы привлечь некоторую её часть на свою сторону. Собственно, только благодаря этому я и сумел всего за полгода покорить Бактрию и Согдиану, непокорные дальние провинции. Наконец, великий восточный поход был окончен в 219 году до нашей эры.
Ну и, разумеется, далее я возвратился со своим войском обратно в Сирию, в Птолемаиду, в которой отдохнул и, собравшись со свежими силами, отправился на помощь своему македонскому наместнику к самому Пергаму, чтобы вместе с ним завершить столь длительную осаду Пергама.
Впрочем — осаждать мне её не пришлось. Мой наместник, ответственный за направление Пергама, успешно закончил войну, хитростью взяв истощённый войной город.
Разумеется, царь Пергама после этого на какие-либо дальнейшие свои перспективы рассчитывать не мог — да и не рассчитывал. Находясь в плену, он самоустранился из жизни, после чего я умертвил всю его семью в отместку за то, что оный лишил меня удовольствия лично придушить его. Хотя, не то чтобы я собирался оставлять их в живых.
Ну и, конечно же, и эти территории были включены в состав моей империи, теперь простиравшейся от Македонии на западе до Бактрии и Согдианы на Востоке, от Софены на севере и до Верхнего Египта на юге. По сути, копия империи Александра Македонского в миниатюре.